Агентурная кличка - Трианон

— В принципе я со всем согласен. Но у меня есть одно сомнение. И вот на чем оно основано. Недавно Франсуа, наш коллега из французского посольства, дал мне почитать переведенную давным-давно на английский язык любопытную книжонку, ставшую библиографической редкостью, — «Шпионы и шпионки в Париже». Книга была издана еще в тридцать шестом году. Ее автор — бывший комендант штаба парижских армий Эмиль Массар. Так вот, я зачитаю тебе небольшой отрывок из этой книги, который не может не вызвать определенных размышлений, тем более что речь идет об англичанах, с чьим мнением приходится считаться. «Англичане также ввели принцип: не пользоваться услугами ни сомнительных субъектов, ни женщин. Рано или поздно, говорили они, те и другие проявят слабость. Женщины к тому же отличаются недостатком терпения и отсутствием твердости. Кроме того, женщина не умеет хранить тайны, и сердце ее часто подчиняет себе мозг… Они не способны… предать друга или любовника». В принципе я ничего не имею против Пилар. Но на мой взгляд, нельзя не учитывать этот женский фактор. Пилар — женщина вполне независимая, незамужняя, с характером и работает на нас по своей воле. А что, если она сделает все по-своему? Ведь не трудно догадаться, что она влюблена в него и, может быть, с учетом ее возраста, захочет осуществить свой план: он уходит из посольства, просит политического убежища, а затем они венчаются и выходят из игры. Нам-то нужно совсем другое. Нам нужен источник информации в Москве, а не на ранчо в пригороде какого-то затерявшегося в Кордильерах городишка. Ей нужен муж в постели, а не жених в Москве, которого надо будет еще и ждать неизвестно сколько лет, да и вернется ли он обратно? Ведь не на горных козлов охотиться поедет. Я далек от того, чтобы от этой мысли впадать в панику, но, по-моему, она заслуживает внимания. Главное, чтобы не произошло осечки, тем более Центр нас за это не похвалит. Наверняка там найдутся те, кто назовет это отсутствием у нас должного профессионализма в работе.

— Ты прав, Джон, над этим стоит основательно подумать. Пилар надо держать под неусыпным контролем и постоянно с ней работать. Это главное средство от того, чтобы не остаться в дураках. Но к этому мы еще вернемся, а пока постарайся до минимума ограничить круг наших друзей, которые что-то могут знать о готовящемся нами мероприятии. Не дай Бог, что-то дойдет до ушей местных коммунистов. Они же, к сожалению, вездесущи и могут оказаться в структурах наших друзей, которым мы и так слишком много доверяем. Тогда нам скандала не избежать. Местная пресса уж не упустит возможности позубоскалить. Поэтому осторожность и еще раз осторожность! Кстати, как там поживает твой дантист? Она по-прежнему специализируется на лечении зубов сотрудникам дипломатического корпуса? Поинтересуйся, пожалуйста, кто посещает ее из числа сотрудников советского посольства. Это в дальнейшем может нам пригодиться. Если я не ошибаюсь, у нее прекрасный и наполовину пустующий особняк в непосредственной близости от советского посольства?

— Особняк действительно полупустой, и расположен он в нескольких минутах ходьбы от посольства. Как правило, она обслуживает дипкорпус и местную аристократию. Отношения у нее с нашими друзьями отличные. Я даже как-то подумал, не используют ли они этот особняк в качестве конспиративной квартиры? Ведь это так удобно! Я постараюсь уточнить все эти вопросы, но без разговора с друзьями, видимо, не обойтись. О’кей! Зайду к тебе послезавтра в это же время.

Раннее утро. Пилар еще нежится в постели. Неожиданно раздается телефонный звонок.

— Пилар, здравствуйте! Я звоню вам из телефона-автомата. Большое спасибо за вчерашний вечер, но у меня такое ощущение, что мы не сказали друг другу чего-то важного и сокровенного, говорили совсем не о том. Вчера дома я целый вечер думал об этом — я не имею в виду политику, а говорю о чисто человеческих чувствах!

— Саша, не надо об этом, я прошу вас! Лучше приезжайте ко мне ужинать. По этому случаю я испеку тамаль[3] и приготовлю для вас что-нибудь еще из испанской кухни! Вы, как человек, говорящий на испанском, не можете от этого отказаться!

— Спасибо за приглашение! Я действительно не могу отказаться: тот, кто владеет испанским, и сам, естественно, становится немного испанцем. Как и где мы можем встретиться?

— Полагаю, что вам следует воспользоваться такси. А встретимся мы у церкви Сагарио. Я буду ждать там, на стоянке в машине в восемнадцать часов. А там недалеко и от моего дома.

— Хорошо, Пилар! Я непременно буду там. Мне так хочется видеть вас! До встречи!

Пилар еще долго лежит в постели, прижав к груди телефонную трубку, и задумчиво улыбается, как бы вспоминая только что приснившийся ей чудесный сон. Потом встает, поднимает жалюзи, смотрит в трельяж на свое обнаженное тело и тихо произносит: «Теперь, милый Саша, ты уже мой!»