Агентурная кличка - Трианон

В результате тщательного анализа всех полученных в отношении Огородника материалов, в том числе и добытых после его ареста и смерти, общения с людьми, хорошо знавшими его, а также на основании наблюдений при довольно длительном общении с ним, у нас — участников разработки — сложилось четкое представление о том, что он в силу присущего ему эгоцентризма, гипертрофированной оценки своих личных и деловых качеств, жажды обогащения заранее был потенциально готов к тому, чтобы стать предателем. Уже в то время, когда он, сотрудник советского посольства, получал вопреки инструкциям и этическим нормам американские доллары за свои статьи и выступления, он не мог не предполагать, что за теми, кто так щедро передавал ему деньги, стояли иностранные спецслужбы. Он знал об этом со всей очевидностью и продолжал действовать в том же духе вплоть до осуществления к нему вербовочного подхода, что, в общем, его не особенно удивило. Он охотно ответил на интересующие американцев вопросы и сообщил им соответствующую информацию без всякого на него давления. Столь же охотно прошел курс специальной подготовки и с готовностью продолжил сотрудничество с ЦРУ в Москве, проявляя при этом высокую работоспособность, инициативу и находчивость. Это его просят американцы не фотографировать все документы полностью, а только наиболее важные места. Это он просит у своих хозяев две ампулы с ядом на случай своего разоблачения. Все это очень мало похоже на следствие шантажа и принуждения. Огородник был нашим убежденным идеологическим противником, долгое время искусно скрывавшим свое истинное лицо.

Часть третья

Глава 1

Когда работа над книгой была близка к завершению, 10 марта 1998 года из США пришло известие о том, что две недели тому назад от сердечного приступа умер самый известный в свое время и столь же значительный перебежчик и один из фаворитов министра иностранных дел А. Громыко Аркадий Шевченко.

Вернуться к этой теме автора побудили периодически появляющиеся в средствах массовой информации заявления некоторых безответственных оппонентов органов государственной безопасности. Эти люди по любому поводу критикуют их работу, включая и такое ее направление, как разоблачение изменников Родины и другого преступного элемента, что относится к их компетенции, и не брезгуют различного рода инсинуациями.

Не без возмущения можно было услышать по Центральному телевидению о том, например, что причиной трагической гибели жены Аркадия Шевченко Ленгины и злоключений их сына Геннадия, уволенного по понятной причине из системы Министерства иностранных дел, были их травля и другие козни со стороны органов КГБ. Это-де они, известные своей звероватостью кагэбэшники, довели Ленгину Шевченко до самоубийства.

Подобным сентенциям, как говорится, несть числа.

Справедливости ради следует рассказать, как дело обстояло в действительности, и в этой связи привести некоторые мало кому известные факты и подробности того, о чем уже упоминалось.

Аркадий Шевченко, получивший за свое предательство американское гражданство, жил в одиночестве в одном из пригородов Нью-Йорка, и о его смерти долго еще бы никто не узнал, если бы его дочь, обеспокоенная безуспешными попытками дозвониться до отца по телефону, не приехала сама на его квартиру.

Американская пресса практически обошлась лишь довольно кратким упоминанием о случившемся. Не исключено, что это связано с тем, что безнравственное, аморальное поведение Шевченко было широко известно американской общественности и не могло вызвать у нее большого интереса и тем более симпатий к нему.

Значительно большее внимание этому факту уделило наше Центральное телевидение. На экранах телевизоров были показаны кадры кинохроники, где среди ближайшего окружения А. Громыко можно было хорошо рассмотреть Аркадия Шевченко, его фотографии с симпатичной белокурой женой Ленгиной, а также в домашней обстановке с супругами Громыко. Между прочим, было упомянуто и о том, что в прошлом кто-то из корреспондентов поинтересовался у министра его мнением о бегстве в США одного из его помощников в ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла по фамилии Шевченко. Тот, ничтоже сумняшеся, ответил, что такового не помнит, так как у него вообще было много разного рода помощников. Министр был, конечно, в своем амплуа! Где уж ему было запомнить какого-то «помощника», да еще в таком ранге!

В этой связи припоминается и такой ставший известным много лет спустя случай.