Агентство «Острый нюх». По следам приключений

– Ты знаешь, – она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Не оставляй её больше одну, барс, – тихо-тихо добавила Рада и выдвинула вперёд третью картинку, где изображались мужчина и женщина, и на которой Рожнов прочитал «Влюблённые».

Он окончательно растерялся от странных намёков цыганки, впавшей в транс: оснований не верить ей не было, однако имён Рада не произнесла. Он нахмурился, не опустив взгляда.

– Алёна не свободна сейчас, – так же тихо, твёрдо произнёс он. – Не знаю, что вы там увидели, Рада, но влезать в чужие отношения и разрушать их я не собираюсь.

Цыганка задумчиво улыбнулась, водя пальцем по скатерти вокруг карт.

– Судьбу не обманешь, – так же задумчиво ответила она, её взгляд затуманился. – Спроси себя, зачем ты нашёл её, барс, только отвечай честно. То, что должно быть разрушено, разрушится, – сказав эту странную фразу, Рада вытащила ещё одну карту и положила поверх остальных трёх – башня, в которую били молнии, и из её окон выпадали люди.

Лицо Рэма закаменело, он стиснул кулаки, уставившись на карты. Если и разрушится, то точно не от его действий.

– Это всё, что вы хотели мне сказать, Рада? – ровным голосом уточнил Рожнов.

– Не я, карты, – неожиданно мягко поправила его цыганка и кивнула.

– Доброго вечера, – попрощался он и поднялся. – Я всех отпустил, можете тоже домой ехать.

Только закрыв за собой дверь кабинета, Рэм перевёл дух и понял, что до сих пор сжимает руку в кулак. В офисе царила тишина – Василиса и Андрей ушли уже, и Рожнов решил отвлечься за работой, посмотреть бумаги, отчёты по прошлым делам. И не думать о мягкой белой шерсти и запахе фиалок со снегом…

Глава 7

А теперь он стоял в своей квартире и раз за разом возвращался к странному разговору с Радой и воспоминаниям, как держал на руках пушистого песца с умным взглядом.

– Наваждение, – пробормотал Рэм и тряхнул головой, зажмурившись.

Надо ложиться, завтра решающий день, окончание его первого дела. Довольно простого, на удивление, быстро они справились с ним. Хотя, неудивительно, Глеб Валентинович собрал хорошую команду, опытную. Рэм улыбнулся уголком губ и отвернулся от окна, направившись в спальню. Отдохнуть не помешает, уж точно. Однако, сон Рожнова был беспокойным и чутким, странное ощущение, какое-то смутное предчувствие опасности не давало расслабиться до конца. В сознании мелькали обрывки мыслей, картинки из прошлого, Рэм опять видел тот страшный день, когда получил шрам на лице и потерял дядю, и когда его жизнь в одночасье поменялась навсегда. Несколько раз он просыпался в холодном поту, с колотящимся сердцем и глухим рычанием в горле, едва не выпустив звериную ипостась. А от заплаканного, перекошенного отчаянием, лица пятнадцатилетней Алёны у Рэма сжималось сердце и появлялось настойчивое желание порвать горло тому, кто виноват в её горе. Да вот только, он давно мёртв…

Утром, влив в себя внушительную чашку чёрного кофе почти без сахара, Рэм отправился в офис. Жёстко задавив порыв позвонить Алёне и уточнить, всё ли у неё в порядке, он строго напомнил себе, что она девушка взрослая и если надо, сама отзвонится. Тем более, рядом с ней Женя, он уж точно её в обиду не даст. Предчувствие, хоть и не такое острое, как вчера, тем не менее, до конца не уходило, беспокойство занозой сидело в душе, побуждая куда-то бежать и что-то делать. Желательно, рядом с Алёной. Рэм невесело усмехнулся: похоже, за давностью времени потребность её защищать вовсе не исчезла, а лишь уснула, и теперь, в непосредственной близости от прежнего объекта охраны пробудилась с новой силой. И что с этим инстинктом делать? Барс вздохнул и покачал головой, выруливая на Моховую, и вскоре уже парковался около подъезда. Часы показывали лишь половину одиннадцатого, наверняка ещё никого нет, и у него будет около получаса в тишине и спокойствии старой квартиры.

Рэм легко взбежал по ступенькам и вошёл, убедившись, что прав: внутри никого не было. Раздевшись, он прошёл на кухню, собираясь порадовать себя ещё одной чашкой кофе, на сей раз с капелькой коньяка, чтобы окончательно взбодриться.

– Доброго утречка, – проворчал неожиданно ещё один жилец офиса, Митрофан Никодимович.

Низенький, упитанный, в чистой просторной рубахе с вышивкой и штанах, но с растрёпанной пшеничной шевелюрой, он сидел за столом и неторопливо попивал из большой чашки крепкий чай. Живые чёрные глазки пристально оглядели Рэма, после чего домовой буркнул что-то о некоторых несознательных, работающих на износ, отставил чашку и шустро шмыгнул к кухонному столу.

– Приветствую, – кивнул Митрофану Рэм и только подошёл к чайнику, как домовой замахал на него руками.

– Иди, садись, – в обычной ворчливой манере отозвался он. – Ишь, припёрся ни свет, ни заря, чего дома не спится? – Митрофан споро загремел посудой, щёлкнул пальцами, и чайник почти сразу вскипел.

– Да вот, не спится, – Рэм чуть улыбнулся, наблюдая за суетящимся хранителем офиса.