Агент ЗЕРО

На следующей неделе Раис снова увидел этого мужчину. А затем еще через неделю. Каждый раз, когда они встречались, он называл себя Амоном и практически ничего не говорил. Он дал Раису какие-то книги. Спрашивал его мнение по поводу мировых держав, политиков и так называемой «войны с терроризмом». Затем, наконец, после двух месяцев периодических встреч он пригласил Раиса поехать с ним. Он отвез его в пустыню и познакомил с другими людьми.

Раис сразу заметил, что у каждого из них был шрам на шее в виде странного символа. Иероглиф. После продолжительных бесед с вышестоящим руководством Раиса пригласили вступить в их группу. Он подвергался суровым испытаниям, чтобы доказать свою приверженность. Они тренировали его, знакомили со своими принципами, обучали... но никогда не отдавали приказов. У него всегда был выбор. По крайней мере, так они говорили. Он мог уйти, когда захочет. До того дня он сомневался в этом, но ему было наплевать. Он не хотел уходить.

К тому времени он уже осудил свою бывшую родину, во всяком случае, у себя в голове. И когда подошло время официально заявить об этом и вступить в ряды Амона, он выбрал себе новое имя – Раис, в честь печально известного Мурада-Раиса. Об этом имени ходили легенды. Здесь было замешано несколько человек. Но самым запоминаемым для него стал шотландец Петр Лиль, живший в восемнадцатом веке, который принял ислам, стал оттоманским корсаром и сменил имя на Мурад-Раис. В конце концов Лиль занял позицию адмирала знаменитого флота Триполи.

Свою метку Раис полностью заслужил, хотя его позиция в Амоне предполагала, что придется скрывать ее каждый раз при необходимости. Годы, потраченные на военную подготовку, а также все то время, которое он провел, воруя на улицах Египта, одинаково хорошо подготовили его к работе убийцы. Он довольно быстро заслужил уважение среди своих собратьев. Те немногие, кто знал его имя, были прекрасно осведомлены о том, с какой ответственностью он относится к своим обязанностям: устранять лишних и очищать для нового мира Амона.

А теперь, казалось, настало время устранить его самого.

*

Раис смиренно ждал в спальне номера, пока закончится встреча и решится его судьба. Он не пытался подслушивать, но некоторые фразы разговора между немецким врачом, шейхом и Амоном все же долетали до него.

– Змеи уже начали прибывать, – услышал он голос своего начальника. Раис знал, что «змеи» – это кодовое название глав государств и иных нежелательных лиц в их деле.

Шейх тихо что-то ответил, а немецкий врач промолчал.

– Все уже практически готово. Не хватает лишь одного кусочка, – он перешел на немецкий язык, вероятно, чтобы собеседник лучше понял его. – Иди. Ты знаешь свои обязанности.

– Мы не ждем, – произнес Мустафа. – Мы не колеблемся. Как Амон мы переносим все стойко.

Раис не знал полного плана. Ему были известны лишь кусочки, хотя, стоило признать, что он владел гораздо большим количеством информации, нежели многие члены их общества. Он знал, что план включает в себя целевой удар по месту, где соберутся не только десятки глав государств, но и обычные люди из большинства развитых стран мира. Он также знал, что второй этап включает в себя раздувание разногласий между правительственными организации, благодаря хорошо размещенным агентам Амона.

Американское ЦРУ как раз и являлось одной из таких организаций.

Были и другие этапы, но их подробностей Раис уже не знал. Данный план тщательно разрабатывался на протяжении многих лет. Наконец, он вступит в силу, хотя Раис вряд ли будет еще жив к тому моменту.

Наконец, встреча завершилась. Через дверь Раис услышал, как Амон прощался со своими гостями стандартной фразой: «Как Амон мы переносим все стойко».

Ожидая, он опустился на колени и принялся бормотать молитву, которую выучил в свой первый день в Западной пустыне Египта:

– Амон, услышь молитву нуждающегося, ответь на просьбу бедного и опустошенного... Расскажи о нем сыну и дочери, малому и великому. Перенеси его к поколениям, которые еще не пришли на эту землю, – он прикрыл глаза. – Перенеси его к тому, кто не знает его, и к тому, кто знает его лучше. Хотя, может случиться, что слуга твой будет оправдан в неверном деянии, – дверь в спальню открылась, но он продолжил бормотать, не открывая глаз. – Милостью Амона. Что касается гнева, после содеянного следов не остается. Как Амон мы переносим все стойко».

Воцарилась тишина. Дверь точно двигалась, но Раис не знал наверняка, один он здесь или нет. Он ожидал, что пуля может разорвать его голову в любой момент. Было интересно, услышит ли он ее или мир попросту потухнет.

– Встань, – мягко сказал Амон.

Раис открыл глаза. Египтянин стоял прямо перед ним, уперевшись руками в бока. На удивление, пистолета не было.

– Я потерпел неудачу, – произнел Раис, подняв голову и посмотрев Амону прямо в глаза. – Мне лучше всех известно наказание за подобный проступок. Я готов.

Амон вздохнул. Он протянул руку и большим пальцем вытер кровь из уголка рта Раиса.

– Я не имею права распоряжаться твоей жизнью, – произнес он. – Она принадлежит Амону.

Раис в замешательстве нахмурился.