Агент хаоса

— Просто у меня сложилось впечатление, что не все фейри… злые.

Она пожала плечами.

— Давай не будем беспокоиться о зле. Позволь перевести это в термины, которыми пользуется ЦРУ. Мы разбираемся с угрозами. А фейри представляли, представляют и всегда будут представлять угрозу для людей. Они сильнее нас, обладают способностями, которые мы не можем предсказать, и они обращаются с нами как с рабами. Ты знала, что они питаются нашими чувствами?

Я ощетинилась. Мне не нравилось, куда вел этот разговор, потому что, знаете ли, я тоже питалась чувствами.

— Мне знакома эта концепция.

— И ты знаешь, что случается, когда фейри раскрывается, верно?

Ладно, тут она меня подловила.

— Раскрывается? Нет. Понятия не имею.

Она застонала.

— В рамках нашего сотрудничества надо будет составить хороший словарь терминов, чтобы все мы понимали друг друга. Раскрытием истинного облика ЦРУ называет момент, когда фейри теряет контроль. Их чары разрушаются, температура вокруг них колеблется, и они раскрывают свою настоящую внешность. Их животная сторона проявляется, и они становятся очень жестокими, обезумевшими от похоти или что-то ещё. Та фейри с копытами раскрыла свой истинный облик.

Образ Роана вспыхнул в моём сознании. Всякий раз, когда он злился, всё вокруг него становилось холоднее, а его глаза приобретали насыщенный золотой цвет. Его рога мерцали и постепенно проявлялись. А потом он обычно вырывал людям сердца и швырял их как тряпичные куклы.

— Ладно, я понимаю, о чём ты говоришь.

— Хорошо. Так что забудь про зло. Фейри опасны, и на нас лежит ответственность сделать так, чтобы они не поубивали нас всех, ясно?

Я сглотнула. Что бы сказала Скарлетт, если бы узнала, что я пикси? Очевидно, что здесь я ничего не могла говорить на эту тему, но могла ли я в принципе открыться ей? Она была моей лучшей подругой с первого курса в колледже, и мы делились почти всем, кроме деталей её работы — до этого момента. Я хотела думать, что если я раскрою свой пикси-секрет, это даст ей другое представление о фейри, но я никак не могла сделать это здесь. Кроме того, она казалась чертовски убеждённой в том, что все фейри представляют какую-то угрозу человечеству.

— Ладно, Скарлетт. Я расскажу вам, ребята, что мне известно, но я не являюсь частью фейри-подразделения ФБР, ясно? Я просто случайно напоролась на это всё.

— Само собой, — она наклонилась поближе, прикоснувшись к моему колену, и прошептала: — С чего бы ФБР что-то скрывать, верно? Вы же сама прозрачность, мы все это знаем, — она снова откинулась назад, нахмурившись. — Но если бы ты состояла в таком подразделении, я бы хотела, чтобы ты поговорила со своим начальством и получила разрешение обсуждать такие вещи, потому что это шпионское дерьмо ни к чему не приведёт, а люди гибнут.

Моё раздражение вспыхнуло.

— Да нет никакого подразделения, Скарлетт!

— Точно, — она выглядела такой же раздражённой, как я. — Нам надо помочь друг другу, Кассандра. Ибо не знаю, заметила ли ты, но многие люди пострадали в этих терактах. Так что заполни все бл*дские бумажки, которые тебе нужно заполнить, чтобы помочь мне остановить следующую атаку.

Я тяжело вздохнула. Она права. Нам надо работать вместе, даже если я не могла рассказать ей всю правду.

— Вот что случилось. Помнишь дело Воскресшего Потрошителя? Я приехала сюда составить его психологический портрет и помочь лондонской полиции, но оказалось, что он не обычный психопат. Он фейри-психопат. Всё приняло серьёзный оборот, но мне и другому детективу удалось его нейтрализовать. Он пытался вызвать раздор в городе, позволяя лондонцам думать, что преступления совершены иммигрантами, и полагаю, истерия подпитывала его силы. Вчерашние атаки наверняка служат той же цели. Я видела два таблоида, обвинивших во взрывах иммигрантов, а ещё одно издание обвинило в частности мусульман. Взрывы — не единственная угроза. Лондон превратится в пороховую бочку паники и поисков козла отпущения. Больше раздора, больше ужаса, больше силы для фейри, — конечно, это не вся история. Однажды мне придётся рассказать ей про Триновантум, но я не была готова говорить об этом в присутствии жучков ЦРУ.

Скарлетт откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, и внезапно у меня сложилось ощущение, что я на допросе.

— И у тебя чисто случайно оказался при себе железный нож? Такие штуки непросто найти.

— Мой друг-детектив достал для меня оружие. И глок с железными пулями. Нам пришлось учиться быстро. У меня не было всех сведений ЦРУ про фейри.

— Ладно. А что насчёт докладов о том, как ты растворилась в воздухе, пока полиция тебя допрашивала? Это ещё что такое?

Я поёрзала на стуле. Как мне это объяснить?

— Они ещё и не такое скажут, да? Всё лучше, чем признаваться в своей некомпетентности.

Взгляд её пронизывающих зелёных глаз остановился на мне.

— Я же сказала. Нам нужно знать всю историю, Касс. Пока всё это не рвануло.

Может, тайное подразделение ФБР было удобным прикрытием. Если не говорить ей правду, то явно не существовало другого объяснения вещам, на которые я была способна.

Я отпила глоток воды.