Агент алеф-класса

Мышцы, атрофировавшиеся за месяцы бездумного лежания в кровати, заныли почти сразу. Дыхание тут же сбилось, на лбу выступила испарина. Я давно не пребывала в настолько отвратительном физическом состоянии, как сейчас, но это лишь придало мне решимости продолжать тренировку.

Я бегала несколько часов по городу, с удивлением рассматривая снежные кучи там, где ещё недавно были газоны, закрытые на ремонт спа-салоны, непривычно пустой бульвар Ночных Бабочек. Высотные бизнес-центры и гостиницы из литого прозрачно-голубого материала покрылись тонкой коркой инея и теперь выглядели как белоснежные столбы. Столпившиеся из-за отсутствия клиентов аэротакси напоминали нахохлившихся и недовольных голубей на проводах. Я хмыкнула, рассматривая зимний Тур-Рин, и побежала дальше. Спустя три часа ноги сами собой вывели меня в парк поющих фонтанов, однако в это время года здесь было необычайно тихо. Я замедлила темп и прошлась по сказочной алее мимо русалки и химер, трёхголовых псов и того самого места, где на меня напали пьяные пикси.

Сейчас, спустя три с лишним месяца после успешно завершённой операции, я поймала себя на том, что воспринимаю случившееся несколько по-иному. К собственному изумлению, я вдруг ощутила, что обиды на Кирка больше нет. Он, как и Тор, ни в чём мне не врал, ничего не обещал, лишь помогал в сложные минуты. Именно он спас меня от нападавших около ломбарда на изнанке Тур-Рина, именно он определил яд в крови после поединка с Дартсом, именно он взял с Дмирта обещание, что тот больше не будет оказывать на меня влияние. Более того, в том, что случилось между мной и его старшим братом в апартаментах СБЦ, Кирк тоже не был виноват. Ведь я сама до последнего умалчивала информацию и о своём участии в операции в казино, и о том, что нашла бездомную девочку-цваргу. Наверно, Вьен на протяжении всего нашего короткого знакомства действовал именно так, как действовала бы я сама. Исключение составило лишь его исчезновение на заключительном этапе операции с подпольной клиникой. Неприятно, конечно, но, если поразмыслить, и тут он снова ничего мне не обещал.

Уставшая и замёрзшая, я пришла в собственную квартиру и впервые за несколько месяцев внимательно посмотрела на себя в зеркало. Малиновые корни уже отросли, а чёрная краска некрасивыми клоками частично слезла с меня. Я вздохнула, нашла в своём арсенале специальную губку и долго тёрла волосы над раковиной, пытаясь отмыть остатки краски. Спустя час большая часть моих волос приобрела родной оттенок спелой малины, но вот концы никак не хотели светлеть. Я уставилась в зеркало, взяла ножницы и отрезала волосы, оставив короткое каре чуть ниже уха. Всю жизнь мечтала это сделать, но в детстве мама хотела, чтобы я носила длинные волосы, а в Э-Эс-Эр меня обязывали правила, так как в противном случае некуда становилось воткнуть иглы с парализатором и ничего не прикрывало серьги с универсальными магнитами.

После того, как я отстригла большую часть волос, голове стало невероятно легко, а шею перестало ломить. Коммуникатор пиликнул входящим сообщением. Это был Юзеф.

Глэнда спрашивает, когда тебя ждать на работе. Меня временно прикрепили к другому агенту.

Таноржец первый месяц постоянно названивал мне, но я не отвечала на его вызовы. После этого он перестал звонить мне и вот, впервые написал. Я наскоро набрала ответ.

Никогда.

Ты не хочешь работать в паре со мной? Мне оставить запрос на поиск другого тау-агента?

Никого искать не надо. Я больше не работаю на Эльтонийскую Службу Разведки. Передай Глэнде, что она добилась того, чего хотела. Я ушла.

Таурецки долгое время молчал, прежде чем ответить, и лишь спустя четверть часа мне пришло сообщение:

Ксана, ты сама прекрасно знаешь, что бывших агентов не бывает. Я буду ждать твоего возвращения. Твой Юзеф.

Я ничего не стала набирать в ответ. Да, Юзеф, конечно, прав. Агент – это не профессия, это состояние души. Я сама много раз говорила эти слова вслух и верила в них. Коллеги по Э-Эс-Эр за годы работы стали для меня какой-никакой, но семьёй. Но также я понимала, что есть вещи, за которые простить не смогу. И изменение данных в медицинской карте, пускай и «из благих намерений спасти принцессу», как представлял это себе таноржец, повлекшее за собой практически мою смерть, – одна из таких вещей.