Агент № 1

Георгий с головой ушел в расшифровку текста, который требовал от него выполнения нового задания. Предыстория этого задания была связана с сообщением одного информатора, работавшего на побережье. Тот сообщил, что в греческих водах появилось новое немецкое судно. Информация была подвергнута проверке, затем зашифрована и передана центру «004». Спустя какое-то время Георгий еще раз вернулся к этому вопросу и дополнительно сообщил, что указанное судно представляет собой подводную лодку, поставленную на причал не в обычном месте стоянки военных кораблей в Саламинском заливе, а пришвартованную в Скараманга, в Элефсисе, на некотором отдалении от Арсенала. «На подводной лодке замечен опознавательный знак, состоящий из букв М и С, а также цифры 109. Повторяю: М. С. 109, — гласила телеграмма Георгия, отосланная неделю назад. — Похоже, что лодка поставлена на ремонт и отойдет, по-видимому, не скоро». Казалось, что известие такого рода не может взволновать англичан. Однако все произошло наоборот…

Наступили первые мартовские дни — жаркая пора как в метеорологическом, так и в военном смысле. На далеком Тихом океане одна за другой рушились под натиском японцев англо-американские позиции, а на Средиземном море продолжалось единоборство авиации и флота борющихся сторон за два главных пути, скрестившихся в этом районе: Гибралтар — Суэц и Сицилия — Триполи, в первую же очередь — Мальта. В Северной Африке в любой день могло начаться новое контрнаступление генерала Роммеля, который спешно латал прорехи в людях и технике, накапливал боеприпасы и горючее. При создавшемся положении англичане больше всего интересовались регулярно выходящими из Пирея и Патр караванами судов. Но вот оказалось, что малоинтересное сообщение о незаметной, да к тому же еще и ремонтируемой подводной лодке очень взволновало англичан.

Вопросы относительно загадочной «М. С. 109» посыпались градом, после чего был получен категорический приказ принять любые меры для ее уничтожения. И сейчас Георгий расшифровывал депешу, призывающую агента № 1 вплотную заняться этим делом, расценивая его как главное задание.

Отправляясь в Скараманга, Георгий вновь изменил свою внешность. Офицер-подпольщик из греческой полиции снабдил его удостоверением моряка греческого торгового флота на имя Кириакоса Париссиса. С таким документом, в черной матросской робе и порядком потрепанных брюках, подстриженный ежиком и плохо умытый, Георгий мог и в действительности сойти за бродягу или моряка, выгнанного с какого-нибудь торгового суденышка. Информатор сопровождал его до места назначения, стараясь познакомить спутника с местностью, на которой предстояло ему действовать. Самое главное было найти правильный тон при первом же разговоре с лейтенантом немецкого военно-морского флота, неким Адольфом Кингелем.

— Если сумеешь ему понравиться, он примет, если же нет — все пропало, — говорил грек, указывая дорогу к бараку, в котором размещалась администрация.

Кингель оказался довольно проницательным руководителем отдела найма рабочей силы. Вопросы его были меткими как с точки зрения профессиональной, так и с политической. Внимательно просмотрев удостоверение кандидата, он спросил:

— Можешь обслуживать дизельные моторы? Как ты поступишь при плохой подаче горючего?

Георгий ответил по-немецки, что, если говорить откровенно, он уж не такой особенный специалист. Он предпочел бы, например, место переводчика. Работа полегче! Да и вообще…

— До вчерашнего дня, — продолжал он, — я работал на судах… Но ведь все хотят жить, и уж лучше медленно подыхать с голоду, чем сразу утопиться… Если подыщете для меня что-нибудь подходящее, дайте знать…

Георгию хотелось произвести впечатление человека беззаботного, а возможно, даже имеющего за собой кое-какие грешки.

— Я люблю жизнь, — дерзко заявил он, подмигивая в глубь барака, где раздавался стук пишущих машинок, и протянул руку за удостоверением.

Немец задумался и придержал документ.

— Ты пойдешь туда, куда я тебя назначу, — строго сказал он. — Место получше будет позже. Ты откуда родом?

Следовало немного сбавить тон. Поняв это, пришелец выпрямился и почти по-военному доложил:

— Родился в Египте, возле Александрии, но выехал оттуда уже давно, потому что меня разыскивала английская полиция.

— Почему разыскивала? — спросил немец, незаметно приглядываясь к странному типу, явно подходящему для разных темных делишек.

В ответ бродяга только пожал плечами.

— А чего тут рассказывать, герр лейтенант? Честное слово! Когда тебе восемнадцать, много ли нужно для хорошей драки. Завелись из-за девушки с английским сержантом. А я люблю пожить. С греческим моряком в таких делах лучше не заводиться. Сам ведь виноват… Вот и пришлось мне бежать в Пирей. Было это еще до начала войны. А как началась война, так я уж решил за лучшее не показываться в Александрии и остался здесь. У англичан, сами знаете, руки длинные…