Агата

После обеда граф поднялся к себе. Оставив дверь слегка приоткрытой, он лег на кровать, ожидая, когда внизу зазвенит колокольчик. «Ей-богу, я как мальчишка, который собирается на первое свидание! Откуда это волнение? Что со мной происходит? Почему я с таким нетерпеньем жду прихода этой девочки?»

Внизу хлопнула дверь. Тереза вернулась из училища. Она что-то взволнованно рассказывала матери. Потом вышел Трифон за дровами на улицу и зашел назад. Вновь зазвенел колокольчик: привезли заказанную кем-то из постояльцев свежую стерлядь и хлеб. Затем выходила куда-то Анна. Вдруг наступила тишина и его сиятельство понял, что влюблен. Да, влюблен! Так, как никогда до этого! Ему казалось, что в его душе кто-то зажег яркий свет, благодаря которому все вокруг выглядит иначе.

«Что же мне делать? Как вести себя, чувствуя внутри это невыносимое сияние?» Насколько Агата, да и он сам, готовы изменить свою судьбу?

У Алекса не было никакого плана действий, и он пребывал в полной растерянности. Его сиятельство следил за движением причудливых теней и рыжих отблесков, которые отбрасывало на потолок пламя в камине. Графу казалось, что время остановилось…

Агата ворвалась в дом, как тогда, в тот день! Она стояла на пороге, а взгляд ее уже был устремлен туда, на другую дверь, за которой был ОН! Девушка знала, что граф там, ведь еще издалека увидела его карету.

– Ну что же ты, Агата, стужу в дом впускаешь? – рассердилась Анна. – Чай не лето на дворе!

Девушка сбросила полушубок и побежала вверх по лестнице.

«Зачем? Как можно? Что я скажу? Неловко! – промелькнуло у нее в голове. – Это безумие!»

Она шагнула в приоткрытую дверь, словно бросилась со скалы в пустоту. Его сиятельство стоял у двери. Они смотрели друг на друга и молчали.

– Я ждал вас, Агата, – тихо произнес граф.

– Я вас тоже, – прошептала девушка.

Он взял ее руку, погладил нежную кожу и поцеловал запястье.

Агата понимала, что происходит чудо. Она так мечтала об этой встрече, и вот он стоит перед ней – его сиятельство граф Александр Николаевич Гурьев.

– Я попрошу у вашей маменьки, чтобы завтра она отпустила вас со мной на ярмарку, – тихо сказал граф.

– На какую ярмарку? Зачем?

– Завтра в Москве будет грандиозная ярмарка. Я хочу вам ее показать.

– А как же Тереза?

– У Терезы завтра занятия, и это очень кстати, ведь я хочу поехать только с вами.

– Хорошо, как скажете, ваше сиятельство.

Граф любовался Агатой, не в силах отвести от нее глаз. Она пахла морозом, а лицо ее было свежим и ясным, словно весеннее утро. Алекс наклонился и, прижав девушку к груди, слегка коснулся губами ее волос. Его сердце опять упало… Или перестало биться?..

– Ваши волосы пахнут зимой… Маменька не знает, что вы здесь?

– Нет, она пошла на кухню.

– Ну, тогда посидите со мной.

– Мне страшно. Маменька рассердится, браниться станет.

– Отчего же она рассердится? Скажете, что книгу мне принесли. Пустяки все это. Главное, чтобы вы сами хотели быть здесь со мной.

Агата села на софу. Алекс снова взял ее за руку. Его сердце опять ухнуло вниз, и графу стало сладостно-жарко.

– Бывали ли вы когда-нибудь на ярмарке, Агатенька?

– Нет, никогда, ваше сиятельство.

– А скажите, вы и вправду меня ждали? – спрашивает граф, а сам руку ее гладит, да медленно так…

Щеки Агаты то бледнеют, то вспыхивают огнем.

– До чего же вы хороши! – восклицает Алекс. – Вы сами не знаете насколько!

Александр Николаевич гонит от себя грешные мысли, но они его не покидают, обжигают огнем, словно он впервые оказался наедине с женщиной…

– Отчего вы дрожите, дитя мое?

– Мне страшно.

– Все будет хорошо, вот увидите!

– Все равно страшно, ваше сиятельство.

– Простите… О чем я говорил-то?

– О ярмарке, ваше сиятельство… Я пойду, Александр Николаевич, а то маменька хватится. Неудобно будет.

– Ладно… Ступайте! – Граф сжал ее узкую с длинными пальцами руку. – За ужином я поговорю с Анной Ивановной.

Агата была счастлива. Случилось то, о чем она мечтала. Граф приехал к ним и оказывает ей знаки внимания. Неужели все это на самом деле, по-настоящему, по-взрослому? Девушке очень хотелось рассказать об этом Терезе, но было совершенно некогда. Агата надела строгое платье с белым пояском, которое подчеркивало ее идеальную фигуру и открывало шею. Волосы она повязала белой лентой.

До ужина Александр Николаевич пролежал в кровати, пуская в потолок кольца табачного дыма и думая о том, что же со всем этим делать? Если он не последний подлец, то портить жизнь девочке не будет. А если все-таки подлец?

Подлецом ему быть не хотелось… «Все утрясется как-нибудь, само собой. Полюбуюсь ее красотой и уеду. Не жениться же на ней, в конце концов!»

К ужину Алекс уже решил, что на такой красавице можно и жениться, если у него хватит силы воли, чтобы справиться с maman. Совершенно очевидно, что она будет против.

Вскоре его сиятельство пригласили отужинать. Ему подали щи и паровую стерлядь с овощами. Граф попросил вина. В углу ужинали Анна и ее дочери. Горничная Нюра разносила блюда постояльцам. Были заняты еще два стола. Тереза перехватывала взгляды влюбленных и все понимала без слов.