Агасфер. В полном отрыве

Оставив сынишку на попечение жены Демби, на следующее утро Агасфер и Настя отправились к храму. Утренняя служба в нем уже кончилась, и народу рядом было немного. Морского офицера в ослепительно-белой форме, разглядывающего храм издали, Агасфер приметил сразу. Моряк стоял к ним спиной, заложив руки за спину. Присмотревшись, Агасфер различил на погонах широкую золотистую полосу и по три серебряных цветка вишни, свидетельствующие о полковничьем звании офицера. На левом боку морского полковника[156] висел кортик в затейливо украшенных ножнах.

Когда Настя с мужем проходили мимо, полковник вдруг повернулся к ним лицом, и Агасфер с удивлением узнал в моряке Осаму. Тот широко улыбнулся и даже козырнул:

– Здравствуйте, госпожа Берг! Здравствуйте, барон! Ну, как вам мое новое обличье?

– О-о, вас и не узнать, Осама-сан! – коротко поклонился Агасфер. – Перешли в 3-е управление[157] Императорского штаба?

Бросив быстрый взгляд на Настю, японец чуть нахмурился, но тут же слова расплылся в широкой улыбке:

– Госпожа Берг, как я посмотрю, не слишком рада меня видеть? Отчего?

– Вам показалось, – холодно ответила Настя.

– Понимаю, понимаю! – покивал японец. – Мое появление означает для вас очередное расставание с мужем? Не расстраивайтесь, госпожа Берг! Нам всем вместе еще предстоит совместное морское путешествие на юг, в Нагасаки! И там я покажу вам очаровательный домик, приготовленный для вашей семьи! Надеюсь, барон предупредил вас об этом? А о предоставлении японского подданства рассказал?

– Да, моя жена весьма благодарна вам за оказанную нам честь, – поспешил ответить Агасфер, слегка сжимая локоть Насти.

Однако та продолжала упорно молчать.

– К сожалению, с оформлением японского подданства вышла небольшая задержка. И я не смог пока привезти вам японские паспорта. Но это дело ближайшего будущего, уверяю! Ну а пока я предлагаю разделить со мной обед в ближайшем ресторанчике, – проговорил Осама. – По-моему, я видел здесь неподалеку вывеску, обещающую свежую рыбу и моллюсков. Мадам уже привыкла к японской кухне?

– Она живет в доме, где хозяйка – хоть и православная, но японка, – снова ответил за Настю Агасфер. – Так что ее этими блюдами не удивить!

– В таком случае прошу! – Осама сделал широкий жест и, придерживая кортик, чуть раскачивающейся, как у настоящего моряка походкой, направился в ближайшую от храма улицу.

В ресторанчике было абсолютно пустынно, и хозяйка, беспрерывно кланяясь, долго извинялась перед гостями за то, что ей просто нечем угостить их: на кухне хоть шаром покати! Поставщик рыбы нынче вообще не появлялся…

– Если не хотите остаться голодным, надо перебраться ближе к Утреннему рынку, Осама-сан! – предложил Агасфер. – Видимо, нынче многие местные рыбаки вернулись с моря несолоно хлебавши.

По дороге к Утреннему рынку Осама сдвинул фуражку на затылок и немного сконфуженно заявил:

– Боюсь, что косвенно немного причастен к нынешней скудости рыбного рынка Хакодате! Канонерская лодка, на которой я прибыл сюда, была проведена лоцманами через проход в минных полях вне очереди. Припоминаю, что у входа в Сангарский пролив[158] стояла уйма рыболовных суденышек, ожидавших очередь на проводку. А в связи с работами по разминированию пролива этот проход и без того сужен.

– Вам не кажется, что вы выдаете посторонним военные тайны? – ехидно заметила Настя, впервые за время встречи открывшая рот.

Японец рассмеялся:

– Право, эта тайна стоит того, чтобы услышать, наконец ваш голос, мадам Берг! Никакой тайны здесь, думаю, уже нет: война близится к концу. К тому же русский флот потерпел сокрушительное поражение у Цусимы. Во Владивосток сумело прорваться буквально несколько кораблей второй флотилии контр-адмирала Рожественского. И они не рискуют выходить в море при полном господстве на нем императорского флота Японии!

Помолчав, Осама добавил:

– Прошу прощения, что своим невольным торжеством ранил ваши национальные чувства, мадам Берг! Война – довольно жестокая штука, и в ней, кроме победителей, всегда есть побежденные…

– А почему вы не извиняетесь перед национальными чувствами моего мужа, господин Осама? – вдруг спросила Настя. – Он ведь тоже, по сути дела, тоже русский! Или полагаете, что подданство вашей страны – настолько великая честь, что может заставить покорно сносить национальное унижение?

Агасфер укоризненно поглядел на жену, сжал губы и чуть заметно покачал головой. Не стоило так задирать японца, право…

Но Осама словно и не заметил колкости.

– О-о-о, с вашим супругом мы всегда находили общий язык, мадам Берг! Кстати, он не рассказал вам, как ему совсем недавно удалось выявить среди генералов Императорского Главного штаба Японии двух предателей? Нет? А между тем это правда, мадам! И что же, я должен объявлять господину Бергу за это вендетту[159] только потому, что эти негодяи были японцами?

– А почему – были? – спросила Настя. – Их лишили подданства?

– Ваш сарказм неуместен, мадам, – сухо парировал японец. – Из просто повесили!