Агасфер. В полном отрыве

Срочно! Вне всякой очереди!

Адресат: генерал-адъютант Линевич.

Отправитель: консул в Шанхае Клейменов[145]

Покорнейше доношу, что привлекаемый мною в течение ряда месяцев секретный агент «Б» не может быть более использован в Токио. Основание: высокая вероятность провала и ареста. По последним данным агента, в Японии доминируют упаднические настроения, вызванные продолжающими военными действиями. Страна стоит на пороге голода, все ее финансовые и промышленные ресурсы исчерпаны. Возможность получения новых кредитов и государственных займов, по оценкам источников, крайне маловероятны. Подробное письменное донесение агента «Б» будет отправлено Вам, как обычно, с дипломатической почтой.

Сообщаю также, что по непроверенным данным того же агента во время поездки в Токио он имел тайную встречу с неизвестным ему русским агентом (псевдоним – Агасфер, гл. примета – отсутствие кисти левой руки). Время заброски Агасфера в Японию неизвестно, как и срок пребывания в этой стране. Он вошел в прямой контакт с агентом «Б», чтобы предупредить его об интересе, проявляемой к «Б» со стороны японской контрразведки и опасности его провала. Источник этой информации – сам Агасфер, якобы работающий по согласованию своего российского резидента на разведку Японии (2-й отдел Генштаба). В настоящее время, по сообщению Агасфера, его связь с Россией потеряна.

Принадлежность Агасфера к одной из ведомственных тайных служб России мне неизвестна. Возможность установления с ним связи имеется, однако это требует наличия у меня агента-связника, имеющего возможность свободного въезда в Японию.

Учитывая вероятные благоприятные перспективы использования Агасфера для решения наших задач в Японии, срочно запрашиваю все имеющиеся у Вас на него данные. 56-876-92‒П

⁂

Вызванный командующим генерал-адъютантом Линевичем начальник армейской разведки полковник Севостьянов, ознакомившись с текстом дешифрованного сообщения Павлова из Шанхая, отрицательно покачал головой:

– Я не знаю ни о каком Агасфере из Токио, господин генерал! И никогда не слышал о таком.

– И что же вы думаете по этому поводу, полковник? – живо поинтересовался Линевич.

– Скорее всего, это какая-то провокация, задуманная японской контрразведкой, – подумав, решил полковник. – Ну подумайте сами, Николай Петрович: мыслимое ли дело, что на протяжении всей военной кампании в Токио сидел наш агент, не подававший до сих пор никаких признаков жизни?

Линевич задумчиво погладил усы:

– Значит, полагаете, провокация? Странно все-таки, Сергей Фомич… Если это действующий агент японской контрразведки, то почему французу, заподозренному в работе на нас, позволили ускользнуть?

– Потому и дали, чтобы он сообщил Павлову об этом Агасфере, Николай Петрович! – заверил полковник. – Это обычный прием в наших «играх». Зачем им ныне француз? Ущерб, который он нанес Японии сотрудничеством с нашей разведкой, невосстановим. Схватить и повесить его, чтоб «другим неповадно было»? Гораздо эффективнее использовать пользующегося полным нашим доверием Бале для подброски подобной дезинформации. Расчет на то, что мы клюнем, санкционируем Павлову засылку в Японию для связи с этим Агасфером нового, неизвестного им агента. А с его помощью можно выследить и обезвредить, при известной удаче, целую сеть русских агентов!