Агар. Прóклятые

Аиб-Ваал помолчал минуту, глядя на то, как освобождённый Шедареганом юноша помогал освободиться пристёгнутой рядом девушке. К ним подошли Хариб и один из священнорабов и под руки отвели обоих к стеклянным вратам, откуда перед тем оттащили ещё дымившиеся трупы Баризира и Карбомара, и где теперь сидели освобождённые, прямо на ступенях жертвенника. Отведя взгляд от них, Аиб-Ваал посмотрел поверх собравшихся в храме и заговорил громко, впечатывая каждое слово в историю:

— Я, Аиб-Ваал, Император Агара и Патриарх Единой Церкви, всей полнотой моей власти упраздняю Церковь, лишаю её служителей всех чинов и званий и слагаю с себя священнический сан! Оставаясь вашим Императором, я отменяю и упраздняю все установленные Церковью законы и правила! С этого момента во всех провинциях Империи и в центральном округе Архафор я объявляю чрезвычайное положение, на время которого права и обязанности по обеспечению порядка возлагаю на отряды гражданского ополчения и их командиров! Командирам и начальникам полиции и секретных служб Империи приказываю передать всё оружие, средства связи и спецсредства, а также транспорт, архивы и всё имущество, включая помещения, командирам гражданского ополчения! И последнее! Поскольку избрание очередного Императора и Патриарха до этого дня совершалось теперь упразднённым Собором Святых, — Аиб-Ваал указал рукой в сторону, куда стащили трупы нескольких первосвященников и их прислужников, — по правилами упразднённой Церкви, возникает необходимость в новом порядке преемственности… — Говоря это, он повернулся лицом к стоявшему рядом Шедарегану и, сняв со своей головы корону, занёс её над головой бывшего первосвященника и, возвысив голос, торжественно объявил: — Внимай народ Агара! Перед тобой Шедареган, мой названный сын и законный наследник — твой будущий Император!

Глава XV. Шедареган и Жадит. Долгожданная апостаси́я

Высокий мужчина в белом костюме и миловидная молодая женщина в вызывающе коротком красном платье шли, держась за руки по парковой аллее. Парк на Патриаршем холме был одним из немногих мест под открытым небом, где они могли побыть наедине, без посторонних.

У них был всего лишь час. Потом ему улетать в Агрок, что в провинции Хаит: там уже третью декаду шло строительство нового океанского порта. В Агроке кипела работа — строилось временное жильё для рабочих, в руинах работали археологи, историки и архитекторы — древний город оживал.

Внешность женщины была заурядной для агарянки: немного раскосые ярко-жёлтые глаза на округлом лице, огненно-рыжие густые волосы, аккуратные маленькие клыки слегка выглядывали из-за пухлых губ. Она была крепко сложена, но не склонна к полноте. Фигура её приятно радовала взгляд, хоть и была далека от идеала. Всё в ней было просто и умеренно. Бёдра её были в меру широки, четыре упругие как резиновые мячи груди — в меру велики. Но было в ней нечто такое, что притягивало к ней мужские взгляды. Может быть, её манера держаться? Как бы то ни было, но её невзрачный на первый взгляд образ был настоящей ловушкой, попав в которую по неосторожности однажды можно было увязнуть так, что с того момента и самые яркие красавицы переставали существовать для несчастной жертвы её очарования. Пять лет назад такой жертвой стал Шедареган — её супруг и Император, бывший в то время первосвященником. Но, в отличие от всех прочих жертв обаяния Жадит, так звали женщину, Шедареган не получил отказа. Жадит ответила ему тогда взаимностью, и вовсе не по причине того, что он был первоархипатритом, а она — всего лишь дочерью инженера, его подчинённого. Шедареган понравился ей потому, что был высок, красив, умён и… прогрессивен. Будучи священником, он держался весьма по-светски и не стеснялся в выражениях. Харизма Шедарегана и без высокого положения делала его объектом внимания многих женщин. И неудивительно, что Жадит не оказалась равнодушна к ухаживаниям вызывающе молодого первосвященника, обращавшегося с ней как с равной, вопреки церковным законам и правилам. Между ними вспыхнула искра, быстро превратившаяся в пламя пожара, и огонь этот продолжал греть их союз вот уже пять лет, из которых последние два они были женаты.

Среди агарянской знати можно было найти, если и не сотни, то уж точно десятки превосходивших Жадит красотой аристократских дочек: белоглазых, беловолосых, длинноногих и даже неглупых. Но ни одна из титулованных красавиц не стала женой Шедарегана. Жадит была для него особенной. Император Шедареган любил молодую жену и даже не задумывался о второй и третьей, или о том, чтобы завести фаворитку.

Со времени, когда Аиб-Ваал покинул Агар, прошло уже больше года. Многое с тех пор изменилось. Многое ещё предстояло изменить. Агар был ещё далёк от того мира, каким его хотел видеть Учитель. Но Шедареган сделает всё, что в его силах, чтобы приблизить Агар к идеалу, имя которому — Аиви.