Агар. Прóклятые

— Нам известна твоя история, — осторожно сказал он. — О жене и дочери… О том, что с ними сделали… — При этих словах Связник вздрогнул, на скулах заиграли желваки. — Прошу простить меня, брат! — Заметив, как изменился в лице Связник, Первый положил руку на его плечо. — Понимаю, воспоминания причиняют тебе боль… Все мы кого-то потеряли…

Он помолчал немного, глядя в лицо товарища, и убрал руку.

— …И наши потери, и наши жертвы, — продолжал он, обращаясь поочерёдно к каждому из троих, — открыли наши глаза на обман, на дьявольскую насмешку, что тысячелетия висит над миром. Все мы преданы нашей революции. И сегодня нас миллионы! О многом я не имею права говорить… Пока не могу. Но, всё же, кое-что скажу вам, братья. Очень скоро многое изменится. Чёрное знамя, которое мы взяли в наши руки, чёрное от крови миллионов невинных, растерзанных на прокля́тых алтарях прокля́того Бога… несуществующего Бога, будет поднято над церквями, и мучители понесут заслуженное наказание. Это время близко, братья! Ближе, чем вы можете предполагать!

Стемнело. Поднимался лёгкий ветерок, но небо оставалось чистым: на нём уже проступила перечеркнувшая его от горизонта до горизонта светящаяся полоса из миллиардов звёзд — Путь Праведников. Связник, Святой Отец, Бизон и Первый стояли на площадке перед зданием в стороне от флаера. Все молчали.

Первым тишину нарушил Связник:

— Значит, дело особой важности…

Он обернулся и посмотрел на Первого так, словно тот не упоминал его семью и он, Связник, ничего не слышал про планеты-спутники Агара.

— Да. Нужно ликвидировать крота.

— Это какой-то особенный крот? — показал клыки Связник.

— Крот вполне заурядный, — с усмешкой ответил Первый. — Но убрать его надо особым образом.

— Что ж, сделаю всё, что в моих силах.

— Это ещё не всё…

— Что ещё?

— После ликвидации тебе предстоит небольшая поездка.

— Хм… и куда надо ехать?

— Скорее лететь. В столицу. Тебя желает видеть тот, кто стоит во главе нашего сопротивления.

Связник пожал плечами, бережно завернул минерал, который всё это время держал в руке, в бумагу и спрятал в карман плаща:

— Ладно. Познакомимся. А пока давай обсудим детали нашего дела…

Глава VI. Керуб. Двойная служба

Священнораб Керуб был сержантом СОК (Службы охраны космодрома). Личное дело его изобиловало положительными отзывами начальства и записями о поощрениях. Для братьев и сослуживцев Керуб был ревностным служителем Церкви и примерным командиром. Он строго соблюдал все церковные законы, правила и уставы службы и имел высокий допуск, приравнивавший его к младшим офицерам.

В юности Керуб, сын жёлтого священника, избрал для себя служение не в жёлтых, а в красных ризах. Он поступил в семинарию Красного Братства, где отучился шесть из полагавшихся восьми лет, после чего, на седьмом году перевёлся в семинарию Серого Братства. ССКБ прибегла тогда к шантажу, надавив на ректора семинарии, дабы тот принял Керуба, скрыв его связь с Красными, и в дальнейшем способствовал его успешной учёбе. Так началась служба Керуба в качестве агента Красных Братьев под серыми ризами.

Спустя два года Керуб, уже в сане священнораба (первая степень священства, в которую производились все выпускники) и звании сержанта СБСБ (Службы безопасности Серого Братства) покинул стены семинарии, получив назначение в Службу охраны одного из секретных объектов Братства, которым оказался космодром Шагар-Кхарад в Прóклятых землях.

Во внутренней службе безопасности серых, конечно же, знали о том, кто такой на самом деле Керуб. Ректор, бывший двойным агентом, сообщил о нём сразу же после его появления в семинарии, и «крот» с момента его внедрения был под наблюдением.

В Шагар-Кхарад Керуб находился второй год. Он служил Церкви и своему Братству, бдительно охраняя безопасность объекта, куда, как он полагал, он был успешно внедрён, тщательно фиксируя, записывая и запоминая всё, что вызывало у него малейшие подозрения.

Первое время, когда Керуб только прибыл в Шагар-Кхарад, он почти не бывал на космодроме. Тогда ему часто приходилось нести многодневные дежурства на блокпостах СОК. С блокпостов начиналась служба всякого новичка, и для Керуба не сделали исключения, ни как для священника, ни как для сержанта. Эксцессы на блокпостах случались редко, — прóклятые хорошо знали места расположения блокпостов и обходили их стороной, — так что, от Керуба только и требовалось, что нести службу добросовестно, соблюдать устав и терпеливо ждать. После испытательного срока Керуба стали назначать в патрули — поначалу в группы к другим сержантам, а потом и старшим собственной группы.

Полгода Керуб и его группа патрулировали «дальний радиус» — предгорья Волчьего и Шагаргоборского хребтов, окрестности Шагар-Хаог и север Шагарской пустыни.

Приходилось нелегко, но Керуб терпел безропотно, не подавая вида усталости. Они улетали на сутки, возвращались, отсыпались и снова улетали.