Африканский след

— Увы, — вздохнул Голованов. — Когда ему такие же умные, как мы с вами, люди предложили в этой связи командировку в Москву, полковник отказался категорически.

— Причина? — нахмурился Щербак.

— Что, ангольское братство? — встрял Демидов — и угадал.

— Конечно, — кивнул Всеволод Михайлович. И, поколебавшись, спросил: — Кого-нибудь это удивляет?

Мужчины хмуро переглянулись. Бывшие «русские волки», тоже в свое время принадлежавшие к братству, только афганскому, не удивились. Никто из них не мог гарантировать, что в сходной ситуации согласился бы охотиться на «своего», да еще, как стало ясно в итоге, на их глазах практически «свихнувшегося» парня…

— Ладно, проехали, — вздохнул Сева Голованов. — Теперь, когда вы все владеете той же информацией, что и я, приступим к обсуждению наших собственных планов.

— Да что тут обсуждать! — нетерпеливо перебил его Щербак. — Сегодня, к сожалению, уже все, а завтра с утра…

— Погоди, Николай, — довольно резко остановил его Всеволод Михайлович. — К поискам мы приступим с вами послезавтра, а не завтра! После того как снимок Грозова будет у нас на руках.

Щербак хотел возразить, но вмешался Агеев:

— Все верно, я с тобой согласен. Учитывая размеры территории и общую неопределенность, мы только засветимся и, чего доброго, спугнем Грозова… Помолчи, Коля! Пока все идет в нормальном темпе, сутки ничего не решат. Демидыч?

— Согласен, — кивнул Володя Демидов, не склонный к многословию. И Щербаку пришлось сдаться.

— Сейчас будем обсуждать наши действия более конкретно, с картой, — продолжил Сева. — Но сразу предупреждаю: никаких самостоятельных действий, если кому-то повезет, не предпринимать! При малейшем подозрении, что вышли на клиента, связываться со мной, решать, как действовать дальше в этом случае, будем коллегиально… Щербак, тебя это касается в первую очередь!

… Фотография спецназовцев, сделанная двадцать с лишним лет назад, попала в офис «Глории» на следующий день около семи часов вечера. Георгий Грозов был виден на ней достаточно четко, сидел он с краю, слегка отстранившись от остальных. Убедительно белокурый, светлоглазый, с хмурым и совершенно российским лицом, ничего общего со словесным портретом исчезнувшего психиатра внешне этот парень не имел.

14

Самым счастливым временем в жизни Настя Ляпунова считала те несколько лет, когда они с бабушкой жили в маленькой деревушке Касимовке, на окраине Рязанской области. И хотя ей было всего пять с половиной лет в год переезда в Орехово-Зуево, она отчетливо помнила то их тихое и мирное существование, теперь, спустя годы, представлявшееся ей настоящим раем…

Конечно, домик, принадлежавший еще бабушкиному отцу, был небольшим и стареньким и из года в год все больше заваливался набок. Для того чтобы привести его в порядок, денег у них не было. Зато какой чудесный яблоневый сад окружал скромное, но всегда чистенькое жилище! Какая сладкая, словно мед, малина там росла, и смородина — крупная, как крыжовник, а сам крыжовник, крупный, как сливы!..

Домик вместе с садом стоял на пологом холме, а внизу струилась, прихотливо извиваясь, широкая и чистая в этом месте Клязьма. И летом, и зимой, когда река покрывалась белоснежным льдом, а Касимовка укрывалась сверкающей шубой снега, деревенские мужики ловили здесь рыбу, и бабуля частенько покупала у них ее, просто выходя для этого на улицу: рыбаки всегда возвращались домой мимо их сада. Потом бабуля варила уху, вкуснее которой Настя ничего в жизни не пробовала. А на ночь бабуля всегда заставляла внучку выпивать стакан парного козьего молока: из живности, кроме безрогой козы Дуськи, у них были еще куры и старый, лохматый пес Сторож, который на самом деле ничего не сторожил: нечего было, да и не от кого. В деревне все друг друга знали, жили дружно. Когда-то в Касимовке имелось, по словам бабуси, больше сорока дворов. Но теперь, расположенная на окраине области, со всех сторон окруженная лесом и располагающая одной-единственной, раскисающей по весне и осени дорогой, деревня потихоньку умирала…

В тот год, когда Ляпуновы перебрались в Орехово, в Касимовке насчитывалось всего-навсего шесть дворов, да и в тех жили одни старики, по большей части одинокие. Даже летом дачники не жаловали деревеньку, несмотря на то что располагалась она в живописном месте: магазинчик-фургон в последние месяцы наезжал сюда очень редко, добираться до ближнего к ней райцентра, если не было своих колес, следовало автобусом, ходившим раз в день не во всякое время года и не по всякой погоде, а до автобуса еще идти пешком полчаса. Кроме того, продукты в магазинчике на колесах были дорогими, говорили, даже дороже, чем в столице…