Есть в крайних случаях та степень последней цинической откровенности, когда нервный человек, раздраженный и выведенный из себя, не боится уже ничего и готов хоть на всякий скандал, даже рад ему; бросается на людей, сам имея при этом неясную, но твердую цель непременно минуту спустя слететь с колокольни и тем самым разрешить все недоумения, если таковые при этом окажутся.
(
Циником и грязною неряхой нельзя оставаться: он не имеет права оскорблять чувства других, тем более что те, другие, сами в нём нуждаются и сами зовут к себе.
(
Ч
ЧЕЛОВЕК
Без узды и без удержу.
(
Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти.
(
Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, – знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большего удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной…
(
Во всяком человеке конечно таится зверь, – зверь гневливости, зверь сладострастной распаляемости от криков истязуемой жертвы, зверь без удержу спущенного с цепи, зверь нажитых в разврате болезней, подагр, больных печёнок и проч.
(
Возлюбить человека,
(
Всё дело в том только и состоит, чтоб человек поминутно доказывал себе, что он человек, а не штифтик.
(
Всё ему некогда, всё ему мешают, а сам лежит и ничего не делает.
(
Все мы, и весьма часто, почти как помешанные, с маленькою только разницей, что «больные» несколько больше нашего помешаны, потому тут необходимо различать черту. А гармонического человека, это правда, совсем почти нет; на десятки, а может, и многие сотни тысяч по одному встречается, да и то в довольно слабых экземплярах.
(
Всякий из нас пред всеми во всем виноват.
(
Всякого человека нужно сначала осмотреть самому, и поближе, чтоб о нём судить.
(
И осёл может быть благородным человеком!
(
Каждый виновен за всех и за всё на земле.
(
Коль неудовлетворён человек, коль нет средств ему высказаться и проявить то, что получше в нём (не из самолюбия, а вследствие самой естественной необходимости человеческой сознать, осуществить и обусловить своё Я в действительной жизни), то сейчас же и впадает он в какое-нибудь самое невероятное событие; то, с позволения сказать, сопьется, то пустится в картеж и шулерство, то в бретерство. то, наконец, с ума сойдёт от амбиции.
(
Любит человек падение праведного и позор его.
(
Любить общечеловека – значит наверно уж презирать, а подчас и ненавидеть стоящего подле себя настоящего человека.
(
Мы очень развратны, очень малодушны, а потому не верим и смеёмся.
(
Надобно же, чтоб у всякого человека было хоть одно такое место, где бы и его пожалели!
(
Невольно приходит в голову одна чрезвычайно забавная, но невыносимо простая мысль: «Ну если человек был пущен на Землю в виде какой-то пробы, чтобы только посмотреть: уживётся ли подобное существо на земле или нет».
(
Нельзя сказать человеку: удовольствуйся анализом и накоплением материала и не смей мыслить и выводить заключения. Это всё равно, если сказать: не гляди глазами, не нюхай носом.
(
Несмотря ни на какие меры, живого человека нельзя сделать трупом: он останется с чувствами, с жаждой мщения и жизни, с страстями и с потребностями удовлетворить их.
(
Нет ничего обиднее человеку нашего времени и племени, как сказать ему, что он не оригинален, слаб характером, без особых талантов и человек обыкновенный.
(