Афон и его судьба

Но не забыты были на Святой Горе благодеяния и имя русское. В начале прошлого столетия господарь валахский князь Каллимахи по просьбе своего духовника, старца Саввы, решился обновить эту обитель Руссика, но уже не на старом ее месте, а на берегу моря, где была некогда монастырская арсана (пристань). Там он соорудил церковь с небольшой обителью. Но не успел устроить и ее благосостояние, потому что вскоре был казнен по проискам врагов своих у султана. А немного времени спустя скончался и духовник его Савва. Но сотрудник последнего, ревностный Герасим, остался во главе скудной общины, которую всеми средствами старался поддержать.

Помня, что некогда она была русская, и не ожидая никакой помощи от греков после их восстания, старец Герасим старался привлечь в нее русских. Сперва пригласил он из малороссийского скита Св. Илии благочестивого князя Аникиту Шихматова с несколькими иноками. Прошло несколько лет, и старец Герасим убедился на опыте, что без русских нельзя существовать обители Руссику, потому что от нищеты своей она впала в тяжкие долги. И чтобы поддержать начатое дело, он пригласил двух русских иноков, Павла и Иеронима, которые с немногими учениками уже несколько лет подвизались в одной из келлий, принадлежавших Ставроникитскому монастырю. Они отозвались на призыв, поселились у Герасима, и вскоре молва об их труженической жизни и денежные средства, которые получали они из России, привлекли многих их соотечественников в обитель Руссика. И уже в скором времени уплачены были все долги, начали созидаться новые строения и церковь Св. Митрофана, затем и обширные монашеские келлии.

Я с благоговением посмотрел на безмолвные и ярко освещенные полуденным солнцем стены Старого Руссика, простоявшие здесь столько веков и являвшиеся свидетелями событий, столь знаменательных для многих народов. Старый Руссик на Афоне – это подлинная колыбель здешнего русского монашества, первый молитвенный очаг тех русских иноков и подвижников, какие со всякими трудностями достигали Афона, пробираясь сюда с отдаленных просторов древней Руси. Именно здесь, в Старом Руссике, впервые зазвучала русская монашеская речь, и сюда же стали постепенно стекаться для духовных подвигов Божьи люди с берегов Волги, Тихого Дона и других бесчисленных рек нашей необъятной родины.

Русские поселились в Старом Руссике в очень далекое время, и с тех пор началась многовековая и славная история этой обители, долгое время тесно связанная с историей Сербии и ее королями. Красочное предание о факте, послужившем первопричиной этой исторической связи, хорошо известно русским людям, связавшим свою полную превратностей жизнь с братьями-сербами и их государством. Это предание о сербском царевиче Растке, сыне князя Стефана Неманича I, постригшемся в древнем русском монастыре Руссике в монашество против воли родителей и впоследствии сделавшемся первосвятителем сербским.

Как гласит легенда, произошло это при следующих обстоятельствах. Подвизавшиеся на Святой Горе русские иноки по бедности должны были ежегодно направляться в соседние страны для сбора пожертвований на их возрастающий монастырь. Блуждая по Сербской земле, эти иноки-сборщики пришли к королю Стефану и вошли в близкое общение с младшим его сыном, царевичем Растко. Красочные рассказы афонских иноков о духовном подвижничестве русских обитателей Афона так пленили душу царевича, что он тайно покинул родительский дом и бежал на Афон для принятия иночества. Бегство сына разгневало короля, и он отправил на Афон гонцов со строгим наказом привезти в отчий дом царевича. Посланные отыскали царевича, но поручения короля до конца исполнить все же не смогли: успокоив придворных своего отца, Растко в тот же день упросил игумена постричь его в иночество. И царевич Растко был пострижен тогда, когда посланцы отца, приняв почетное угощение от братии монастыря, спокойно отдыхали в отведенном им помещении. А Растко к моменту их пробуждения уже стоял перед образом с деревянным крестом и свечой в руке в маленькой монастырской церкви, облаченный в мантию и клобук. Опоясанный параманом, он уже носил имя Саввы, данное ему игуменом при переходе в новую жизнь.

Старый король Стефан после получения письма бежавшего сына впал в яростный гнев и самолично отправился на Афон с намерением наказать монахов, а самого Растка-Савву увезти из монастыря. Но привести в исполнение этот план королю не удалось, в силу причин, далеко не обычных. Будучи встречен на Афоне уже иноком Саввой, во всей красоте его монашеского смирения, строгий сербский король внезапно переродился душой. В результате он сам принял монашество и иноческий постриг с именем Симеона. Дожив впоследствии до глубокой старости, он нашел себе мирную кончину в сербском афонском монастыре, основанном его сыном.

* * *