Афинский синдром

   А Ирина, та девушка своего времени, когда представительницы прекрасной половины рода человеческого стали эмансипированы до неприличия, и не осталось в мире профессий, которые бы они не освоили наравне с мужчинами. Вон, взять, к примеру, полковника Антонову. Казалось бы, на что неженская у нее профессия, но мужчины из будущего слушаются ее беспрекословно, причем, авторитет свой она не своим званием, а опытом, умом и умением находить единственно правильные решения. Да и с оружием она обращается так, что ей позавидует записной дуэлянт. - Работа говорит такая. - То-то же.

   Вот я сижу в каюте вместе с Александром Васильевичем, и изливаю ему душу. Он согласно кивает своей седой головой, сочувствует мне, и хитро поглядывает, словно знает то, чего я не знаю. Я думаю, что так оно и есть. Все-таки человек намного старше меня, повидал больше, причем, знает наше будущее досконально.

   Выслушав очередной мой душевный надрыв, он встает, потягивается, и предлагает мне выйти на палубу, прогуляться. Крейсер "Москва" мчится по волнам Эгейского моря, приближаясь к месту назначения - Константинополю. Скоро мы будем у Лемноса, а там и до Мраморного моря рукой подать. Вечер тих, солнце уже садится, и море, которое, окрашенное его лучами, переливается, как перламутр. У носовой башни крейсера я замечаю тонкую фигурку Ирины. Она стоит такая одинокая, задумчивая, что у меня невольно сердце сжалось от грусти и жалости.

   Александр Васильевич легонько подталкивает меня под локоток, мол, иди, глупый, вон оно - твое счастье! - Не теряйся, и все будет хорошо. Глубоко вздохнув, я решительным шагом направляюсь к Ирине. Она услышала мои шаги, и повернулась ко мне. На мгновение садящееся солнце зажигает вокруг ее головы оранжево-желтый огненный нимб, потом видение пропадает, но навсегда остается в моей памяти. Я вижу, что у нее в глазах стоят слезы. На мой немой вопрос она отвечает. - Ветер сильный, - и, достав из кармана белый кружевной платочек, аккуратно вытирает глаза.

   Я не выдерживаю этого зрелища. Как-то само собой получилось, что Ирина оказалась в моих объятиях. Я замираю от ужаса - за такой дерзкий поступок девушка может дать пощечину, или, обидеться на наглеца, который забыл все правила приличия. Но Ирина неожиданно сама прижимается ко мне, и ласково шепчет мне, - Сережа, я не знаю, чем это все может закончится, но я тебя люблю, а там будь что будет. У меня в этом мире не осталось никого из родных. Я бы хотела, чтобы самым близким для меня человеком был ты.

   Я задохнулся от нежности. В носу у меня подозрительно защипало. Встав на одно колено, я поцеловал ей руку. Я, внук императора Николая I и внук пасынка Наполеона Евгения Богарнэ, Светлейший князь Романовский и герцог Лейхтенбергский, попросил руки и сердца у принцессы из будущего. Не знаю, какой титул в их будущем носили родители Ирины, но такая девушка могла быть только принцессой. Как из тех сказок, которые мне читала няня в детстве. Я готов был бросить к ее ногам все свои титулы, лишь бы быть рядом с моей прекрасной Ириной. Как она сказала: "я тебя люблю, а там будь, что будет". Я готов подписаться под каждым ее словом. И я надеялся, что моя семья не будет возражать.

   Хотя у нас, Лейхтенбергских, неравные браки стали чем-то вроде визитной карточки. Первой была моя матушка, дочь императора Николая I. После смерти отца она вышла замуж за графа Григория Александровича Строганова. От этого брака у меня появилась на свет единоутробная сестра, Елена Григорьевна. Мой старший брат Николай женился на Надежде Сергеевне Анненковой. Второй мой брат, Евгений, обвенчался с правнучкой великого Кутузова Дарьей Опочининой. Все жены моих братьев получили титул графинь Богарнэ. Тут я на мгновение представил, что и моя Ирочка станет графиней Богарнэ. - Интересно, как к этому отнесется ее начальство? - У них, как я понял, титулы не имеют никакого значения.

   Я посмотрел на счастливое личико моей любимой, и понял, что ей абсолютно наплевать на то, какой у нее будет титул, и главное для нее - это, чтобы я был с нею рядом. И если даже моя семья не одобрит этот брак, я надеюсь, что мне удастся создать себе новую семью у этих удивительных людей, Божьим провидением пришедших в наш мир из Будущего...

   15 (3) июня 1877 года. Раннее утро. Мраморное море. Борт крейсера "Москва".

   Капитан Тамбовцев Александр Васильевич.