Афганский шторм

– Нам институт – не показатель. Знаете, что? Я вам дам сейчас одну инструкцию, вы внимательно прочтете ее и… – полковник посмотрел на часы, – через полтора часа выскажете мне по ней свои соображения. Пойдемте, я провожу вас в свободную комнату.

Передав там скрепленные листочки, вставил в дверь ключ:

– Я закрою вас, чтобы не мешали.

«На три листочка – полтора часа? – удивился скорее не сверхсекретности, хотя какая сверхсекретность, подумаешь, закрыли на ключ, это элементарное уважение к работе с документами, а отпущенному на изучение бумаг времени подивился Халбаев. – Серьезно работают. Хотя бы Василь Васильевич появился, объяснил, что к чему».

Оглянувшись на закрытую дверь, снял китель, удобно уселся на стуле и только после этого подвинул к себе листочки. Пробежал глазами текст первый раз, прочел второй, начал вчитываться в третий. Встал, прошелся по кабинету. Подошел к окну. Прямо перед ним лениво шевелили плечиками лоснящиеся на солнце листочки липы. За забором, на тротуаре, бабушка пыталась тащить за руку внука, а он старался ударить, не пропустить ни одной белой головки одуванчиков на газоне. Как все тихо и мирно в Москве…

Посмотрел на инструкцию издали. Для борьбы с бандами, переходящими границу (когда, где?), создается специальный отряд. Судя по масштабам задач, в пределах батальона, который в своей деятельности руководствуется… подчиняется… обеспечивает…

Если его вызвали сюда и дали инструкцию, то, надо думать, его рассматривают на должность начальника штаба или даже командира этого отряда. Но это уже детали, главное – есть возможность вернуться в строй. Да и дело у отряда вроде бы стоящее…

– Что можете сказать? – Дверь кабинета отворилась ровно через полтора часа – в ГРУ, видимо, серьезно относились не только к документам, но и ко времени, и Халбаев увидел устремленный на себя острый, проницательный взгляд полковника.

Хабиб выдержал взгляд.

– Эта инструкция наполнится содержанием только тогда, когда будет известна штатная структура отряда. Сейчас же, не зная его тех же огневых возможностей, судить об эффективности ведения действий сложно.

– Так, хорошо. – Полковник несколько оживился, прошел к окну, но, видимо, не заметил ни листьев за стеклом, ни все еще упирающегося мальчугана на тротуаре. Присел на подоконник.

– Основное, на мой взгляд, – это подбор людей в отряд, гибкая штатная структура и… определенная самостоятельность командира, который вынужден будет действовать, как я понимаю, очень часто самостоятельно, в отрыве от основных сил…

– Добро, – вновь кивнул полковник, выслушав весь доклад. – Сейчас пойдем к генерал-майору… [26] Единственное пожелание и совет – будьте решительнее. Входите в кабинет и докладывайте без стеснения и смущения. Словом, не так, как ко мне. Нам нужен решительный офицер.

«В отряд», – утвердился в своих догадках Халбаев. А через минуту уже стоял перед генералом.

– Почему ушли из спецназа? Изучили инструкцию? Если доверим батальон, справитесь?

Пять минут разговора – и…

– На беседу к генерал-полковнику…

«Ну и занесло меня», – думал Халбаев, поминутно одергивая китель – военные, чтобы сосредоточиться перед встречей с начальством, почему-то всегда одергивают китель. «Быть капитаном и ходить по генерал-полковникам – слишком большая честь. Или слишком важное задание», – подумал уже серьезно.

Однако и это посещение не стало пределом. Еще через некоторое время полковник вел вконец ошалевшего капитана к начальнику Главного разведуправления генералу армии Ивашутину.

Генерал армии оказался совершенно седым и небольшого росточка. Он поднялся навстречу из огромного кресла в огромном кабинете, и, чтобы не причинить ему боль, Халбаев осторожно, легонько пожал его руку. Однако в ответ получил такое резкое и сильное рукопожатие, что вновь мигом подобрался, вспомнил, где находится.

– Я посмотрел ваше личное дело и послушал товарищей, которые вас хорошо знают и рекомендуют на должность командира. – Начальник ГРУ вернулся в свое кресло, вновь показался маленьким, но Халбаев теперь уже не забывал хватку и силу его рук. – Сначала будете находиться в составе десантной бригады, потом, когда освоитесь и сформируетесь, начнете заниматься самостоятельно. Когда у вас выходит звание?

– Через полгода.

Вспомнив наставление полковника быть решительнее, Халбаев откашлялся:

– Это если считать по-старому [27]

– Запишите номер удостоверения, – отдал распоряжение генерал армии, и рядом с капитаном вырос старший прапорщик. Хабиб отдал ему документы, тот сделал в блокноте пометки и поднял взгляд на начальника. – Чтобы в Ташкент, в батальон, он прилетел уже майором.

– Есть!

«Как Гагарину, – подумал Хабиб. – Курсы заканчиваются через месяц, если к этому времени оформятся документы на звание, то Москва в самом деле может все. Эх, зря не погадал у цыганки. Интересно, что бы она наплела мне».

– Ну что же, товарищ Халбаев. Сегодня ночью на рейс в 0.50 вам заказан билет на Ташкент. До свидания. Удачи в службе, – определил ему время и судьбу, без гаданий и денег, генерал армии.