Афганский караван. Земля, где едят и воюют

Согбенная фигура просителя выпрямилась; он по-прежнему стоял на коленях лицом к шатру вождя, держа винтовку вертикально, будто на параде. Несмотря на то что и его разбирало любопытство, Малик Азиз не взглянул на юношу. Медленно, с высоко поднятой головой он прошествовал к центру образованного людьми полукруга и опустился на принесенное для него верблюжье седло яркой расцветки.

Теперь молодой человек был обращен к нему спиной. Как положено, Малик воскликнул:

– Повернись к нам лицом и объясни свое поведение, незнакомец!

Фигура в сером повернулась и встала на ноги, затем поклонилась притихшим зрителям. По толпе прокатился вздох, когда все одновременно поняли, что претендент на руку дочери Малика Азиза, вождя, и сына вождя, и сына сына вождя, одет в мундир русского захватчика, офицера Советской армии!

В голове Малика мгновенно пронеслись две мысли. Если перед ним и вправду русский, нужно немедленно убить его и стереть это пятно, это оскорбление. Если же этот нахальный мальчишка одной с ними крови, такой наряд для него унизителен, и ему надо отказать уже хотя бы на этом основании. Никому не дозволено строить из себя шута и издеваться над старейшинами, высмеивая древний обычай.

Но стоящий перед ним человек не был похож на славянина. Тогда кто же он? Который из их юнцов? Зрители снова изумленно зашептались, когда всем им вместе стало ясно, что они вообще не знают этого человека. Жениться на дочери вождя хотел никому не известный чужак!

И тут незнакомец заговорил. У него был громкий, чистый и уверенный голос, и он владел языком дари так хорошо, что никто не заметил и следа иностранного акцента. Может, это и не человек вовсе, а злой дух?

Они прислушались к его словам.

– … согласно традициям великого народа кочи, которые следует свято хранить и соблюдать, я отдаю себя на ваш суд. Услышать ваше решение – мое право, а вынести его – ваш долг!

Он говорил правильные вещи, и так поэтично! Прямо как оратор по радио или мулла на проповеди. Что же все это значит? Даже в легендах не найти ничего подобного.

Советский офицер остановился. Потом заговорил снова:

– Я родился за рекой Окс, и меня зовут Юсуф Азамбай, сын вождя и сын сына вождя. Я влюблен в девушку из семьи вашего вождя и хочу стать ее мужем. А теперь решайте! – Это был голос, привыкший отдавать приказы.

Когда он замолчал, старейшины принялись перебирать четки и поглаживать бороды. Все было сказано правильно, но о том, чтобы удовлетворить его просьбу, не могло быть и речи. Русская армия пыталась покорить их страну, пусть и без большого успеха, но чтобы жениться на их дочерях… Как говорится у кочи, «если есть в мире слово сильней чем „невозможно“, оно как раз для такого случая».

В точности так же думал и Малик. Однако приличия следовало соблюдать – пускай этот безумец потешится, прежде чем его расстреляют или, по крайней мере, отхлещут палками по пяткам.

Ответ был предусмотрен законами племени.

– Старейшины обсудят твое предложение, – возгласил вождь и велел принести кальян.

Затем, пользуясь своим правом задать первый вопрос, руку поднял самый седой старик:

– Почему ты служишь в армии неверных и почему носишь их мундир? Так не поступают добрые люди, и уже за одно это тебя следует покарать!

Азамбай был готов к ответу:

– Почтенный старец! Я родился в Советском Союзе и, несмотря на притеснения со стороны русских, сумел благодаря своим личным достоинствам подняться в их армии до такого ранга, до которого не в силах дойти миллионы их собственных воинов. Этот мундир – знак высокого отличия. Я ношу его только ради того, чтобы показать, какого положения я достиг даже в глазах наших врагов!

Кочевники беспокойно зашевелились. Потом один из них воскликнул:

– Почему ты не снимешь этот мундир и не присоединишься к борцам за свободу?

– Я уже несколько месяцев сражаюсь за свободу и пришел к вам как правая рука человека, заслужившего всеобщее восхищение, Орла! Я член партизанского отряда, который в последнее время путешествует с вашим караваном.

После этого отважный пришелец получил разрешение ухаживать за своей избранницей – разумеется, в пределах дозволенного. До самой свадьбы их не должны были видеть вместе, и ни у жениха, ни у невесты так и не хватило духу признаться, что они знакомы уже не первую неделю. Именно Фозия научила Юсуфа тому, как лучше всего добиться ее руки, пока кочи и партизаны вместе двигались на юг и разбивали лагерь по соседству друг с другом.

Теперь Азамбай стал членом племени, почетным кочи, и никто из кочевников об этом не пожалел. Новичок уважительно относился к старшим и терпеливо сидел у костра, слушая их песни и легенды. Женщины принялись за подготовку к свадьбе, а певец племени взялся сочинять праздничную балладу.

Эта история, говорили между собой люди, и впрямь достойна того, чтобы долгие годы передаваться из уст в уста. Почему старейшины отбросили свои возражения, хотя это означало крушение многих планов, неясно и до сих пор, разве что правы те, кто верит в решающее влияние романтики на человеческие умы.