Афганский гладиатор

– Понимаешь, у нас сегодня зарплату давали, а Нина, что со мной работает, отпросилась домой пораньше, договорившись в бухгалтерии, что за нее деньги получу я.

– И ты забыла их получить!

– Хуже, Саша! Я получила деньги, и свои, и Нины, но ее положила в конверт и в ящик своего стола. А забрать домой забыла.

– Ну и что? Утром передашь зарплату своей сотруднице.

– Если будет, что передавать, в чем я сильно сомневаюсь.

– Не понял? Куда ж они денутся?

Татьяна поднялась, прошлась по комнате:

– У нас сторожем старый козел Реджеп-ага работает. Его сынок еще пытался навязаться ко мне в любовники. С подачи папаши. Получив отказ, этот старик возненавидел меня. Да он всех нетуркменов ненавидит, басмач какой-то. Но не это главное. Черт с ним, как хочет, так пусть и относится. Но он ворюга еще тот. Тащит из садика все, что может. Говорили, ночью облазает помещение, соберет баул, а рано утром сынок его недоделанный приезжает, забирает добычу.

– Что ж он может из детсада взять?

– Продукты, например, крупу какую, лопату, грабли, лампочки, одежду или обувь детей, если родители забудут.

– И давно он у вас сторожем работает?

– Давно.

– И ни разу не попался?

– Пропажи обнаруживали, но за руку-то никто не ловил. Да и попался бы, ничего бы не было. Директриса наша ему снохой приходится. За старшим сыном замужем. Тоже профура еще та. Работала до нее какое-то время нормальная женщина, но не дали, убрали, потому что украинка. А должна быть туркменка. Теперь представляешь, что будет с деньгами, если этот старый козел найдет их в моем столе?

Тимохин кивнул:

– Нетрудно догадаться.

– Господи, что же делать?

– Как что? Едем в садик и забираем деньги. А если ага успел их прикарманить, не волнуйся, он отдаст их.

– Да не пустит он никого в детсад. Закрыты все ворота, и, стучи не стучи, не откроет!

– Дверь можно и высадить! Пара пустяков.

– А старик тут же милицию вызовет, она же рядом.

– Так и с милицией разберемся. Есть у меня в отделе хороший знакомый. Сапар Мурадов, слыхала о таком?

– Слышала. Единственный тут нормальный человек без национальных выкрутасов. Но пока он приедет, деньги исчезнут. Нет, Саша, ничего не получится. Но как же я могла забыть о них? Ведь помнила же.

– О другом думала. Но ладно, все равно надо попытаться забрать деньги. Не выйдет, отдадим Нине свои, а с этим агой я потом как-нибудь лично разберусь. И дело не в сотне-другой, дело в принципе. Не твои – не тронь. Тронул – ответь! Ты не ахай, Тань, а лучше быстренько подумай, как все же заставить агу открыть дверь. Или какую из них сломать, чтобы сразу оказаться в вашей рабочей комнате, дабы опередить сторожа-вора.

Татьяна погладила виски:

– Даже не знаю! Хотя...

– Что «хотя»?

Она взглянула на жениха:

– Хотя, Саша, в садик можно зайти со стороны школы.

– В смысле?

– Ну, к тыловой стороне садика от школы канаву вырыли, хотели трубы какие-то прокладывать, но потом или забыли, или трубы ушли в другое место. А канава осталась. Она ведет к небольшому проему в стене невысокого подвала. А из подвала выход к лестнице. Подняться по ней, и первая же дверь в комнату воспитателей.

– Вот, это уже лучше. Что же ты сразу о такой важной детали не вспомнила? Но... ведь этой канавой и проемом может воспользоваться любой любопытный?

– Но, во-первых, серьезные воры в детский сад не полезут, чего там возьмешь? А во-вторых, заросла эта канава густым кустарником. Можешь провалиться и ногу если не сломать, то вывихнуть точно.

Александр поднялся:

– Так! Оленька одна не проснется?

– Нет, до утра теперь не проснется.

– Хорошо! Едем к садику. Встаем у школы, дальше пешком.

– Мне переодеться надо. Платье жалко.

– Не надо переодеваться, и с платьем ничего не случится. В здание пойду я один, а вот схему нарисовать и объяснить, что где находится, придется. Ты же, пока я прогуляюсь в ваше заведение, посидишь в машине. Если что, подашь сигнал. Ясно?

– Да.

– Вот и прекрасно! Возьми листок бумаги, ручку, пока будем ехать, начертишь план здания. И поторопись, пожалуйста, надолго зависать в детсаду я не имею ни малейшего желания.

– Да, да, хорошо, я сейчас!

Спустя семь минут Александр с Татьяной отъехали от дома, а еще через пять минут встали у школы. Быстро темнело, народа на улицах, как всегда, не было.

Татьяна протянула листок Тимохину:

– Вот схема!

И объяснила:

– Это подвал, это лестница, комната, мой стол у окна справа, деньги в конверте в нижнем ящике под старой газетой.

Александр спросил:

– Где в это время может находиться сторож?

– Да где угодно, а вообще-то его комната вот здесь, – она поставила точку на схеме, – сбоку от входной двери первого этажа.

Тимохин улыбнулся:

– Странно, если бы входная дверь в садик находилась на втором этаже.

– Ты еще подкалываешь, а мне не по себе!

– Вот уж когда тебе волноваться совершенно не стоит, так это сейчас. Так, со схемой ясно, а где яма? Между школой и садиком несколько полос зелени. И две как специально растут от стены к стене.

– Канава левее.

– Понятно! Я пошел, ты сиди в машине. Подойдет кто, нажми на сигнал. Услышу, тут же вернусь. Но я ненадолго, если старый козел еще не успел взять деньги твоей Нины.