Афганский гладиатор

– Танюша, Танюша, добрый ты человек. Нет, ничего уже не сложится. Даже потому, что я не хочу этого. Жена для меня осталась в виде записи в удостоверении личности офицера.

– Значит, ты в гарнизоне служишь?

– Да. Позволь представиться, старший лейтенант, надеюсь, совсем скоро капитан Советской армии Тимохин Александр Александрович.

– Снимай рубашку, товарищ старший лейтенант, и садись в кресло, будем твоей головой заниматься.

– Трепанация мне не грозит?

– Нет, обойдемся без трепанации. Только я переоденусь.

Она прошла в спальню, откуда вышла в красивом коротеньком халатике, удачно подчеркивающем ее стройную фигуру.

Александр снял окровавленную рубашку. Татьяна увидела шрам на его спине, спросила:

– Ты воевал?

Тимохин изобразил изумление:

– С чего ты взяла? А, шрам? Так это на полигоне с бэтээра неудачно спрыгнул. А на войне не был. Пока.

– И слава Богу! Сколько ребят гибнет в Афганистане, а за что? Непонятно. Вот и соседки моей сын вернулся оттуда в цинковом гробу.

Взгляд Александра посуровел:

– На войне гибнут, исполняя долг, защищая интересы государства.

– Ну, извини! Тебе как офицеру виднее.

Татьяна отнесла рубашку в ванную комнату. Задержалась там на несколько минут.

Александр присел в кресло.

Вернувшись, молодая женщина принялась обрабатывать его рану, и от прикосновения ее пальцев Тимохин почувствовал дрожь в теле. Ему не было больно, ему было приятно. Он ощущал близкое присутствие этой красивой, стройной женщины, и его охватило желание. Так и тянуло обхватить Татьяну за бедра, посадить к себе на колени, закрыть рот поцелуем, коснуться полной груди, сорвать халат и опуститься вместе с ней на ковер. От желания боль проявила себя в паху. Но он сумел сдержаться. Спросил:

– Ты сказала, что шла домой от подруги? Почему так поздно? Ведь прекрасно знаешь, что вечерами в поселке, особенно для молодой привлекательной женщины, находиться небезопасно?

Татьяна ответила, не отрываясь от работы:

– Заболтались. Давно не виделись, вот за чаем и засиделись. Я на время обратила внимание, когда уснула дочь. И сразу домой. Олю будить не стала. Пошла одна. Да тут недалеко, не думала, что попаду в такой переплет. Мужчины, конечно, и раньше приставали. Не понимают, как это женщина живет одна. Но не более того. А тут вдруг такое. Если бы не ты... эти подонки наверняка убили бы меня. Изнасиловав перед этим. Я очень благодарна тебе. Не каждый решился бы заступаться за женщину, когда ее пытаются изнасиловать трое здоровых мужиков. Да что там, не каждый. В поселке никто не заступился бы. И не заступился. Это ты один такой. По крайней мере в своей жизни я впервые увидела, что собой представляет настоящий мужчина. Благородный, бесстрашный кавалер, готовый биться за даму до конца. Спасибо тебе, Саша!

Слова Татьяны смутили Тимохина. Он в своем поступке не видел ничего особенного. Знал, что так же поступил бы и его ротный, и Шестаков, и многие другие офицеры части. Просто ему выпало оказаться в нужном месте в нужное время. Хотя, надо признать, отчасти женщина была права. Василенко, Гломов, Булыгин и им подобные не встали бы на защиту Татьяны. Просто сделали бы вид, что ничего не заметили, и проехали или прошли бы стороной, спеша унести собственные шкуры, даже если бы Татьяна и звала на помощь. И все же большинство тех, кого он знал, поступило бы так же, как и он.

– Разве за это благодарят, Тань? Офицер просто обязан защитить женщину. Я сделал то, что должен был сделать. И ничего такого особенного в этом не вижу.

– Зато я вижу, и этого достаточно!

Она отошла от Александра:

– Ну вот, вроде порядок. Но надо наложить повязку.

Тимохин отказался:

– Никаких повязок. Мне еще утром ненужных вопросов командования не хватало. А так незаметно. Спасибо.

– Ну, смотри! В принципе можно обойтись и без бинта. Ты посиди, я сейчас чай приготовлю. По собственному рецепту, из трав, тебе понравится. А может, немного водки выпьешь? У меня есть бутылка.

– У тебя бутылка водки?

– Да, а что в этом странного? Мало ли, сантехника или слесаря придется вызвать.

– Ясно!

– А ты что подумал? Что я сама пью?

– Да нет!

– Подумал, подумал. Или сама иногда от скуки принимаю, или гостей угощаю. Так?

– Нет, не так! Оставь бутылку для хозяйственных нужд. Я, во-первых, за рулем, а во-вторых, мне и без водки сейчас хорошо!

И вновь Татьяна как-то необычно, вопросительно, что ли, взглянула на офицера:

– Я рада, что тебе у меня понравилось.

Тимохин вздохнул:

– Да, понравилось! Скажу больше, сегодня я увидел, какой бывает дом, где человек может быть действительно счастлив.

– Почему же тогда ты вдруг стал грустным?

– Потому, что мне придется вернуться туда, где человек счастлив быть не может.