Афган, снова Афган…

Летом 1973 года принц Мухаммед Дауд — двоюродный брат короля, — используя движение антимонархически настроенных офицеров, произвел бескровный государственный переворот (король Захир Шах находился тогда за границей). Потакая демократическим устремлениям, Дауд даже демонстративно передал государству более полусотни гектаров своей собственной земли в Патмане (30 км от Кабула). Был принят закон об аграрной реформе. Однако землю получили, а точнее, выкупили, лишь около 7 тыс. крестьян. В экономике все расчеты строились на иностранную помощь. Скоро Дауд объявил о создании собственной партии, узаконил однопартийную систему и НДПА оказалась вне закона. В стране катастрофически падал жизненный уровень.

В июне 1976 года на нелегальной объединительной конференции НДПА было принято решение о восстановлении единства партии. Переломным стал апрель 1978 года — события развивались стремительно.

17 апреля был убит член ЦК НДПА Мир Акбар Хайбер — один из авторитетных лидеров партии. Его похороны вылились в массовые антиправительственные и антиамериканские демонстрации. В Кабуле начались аресты членов ЦК НДПА, в тюрьму были брошены Нур Мухаммед Тараки, Бабрак Кармаль и другие. Дауд собрал своих министров и заставил каждого поставить подпись под смертным приговором арестованным.

Как утверждали «халькисты», в апреле после ареста лидеров партии они получили сигнал от X. Амина о вооруженном выступлении. Этим очень любил козырять сам Амин. Члены группы «Парчам» в армии такого сигнала не получали. Однако некоторые из них, например Рафи (командир танкового батальона), присоединились к батальону «халькиста» М.А. Ватанджара.

Мы в посольстве о намеченном на 27 апреля выступлении армии узнали лишь накануне. Утром танковые части вышли в город, блокировали все правительственные здания. Начался штурм президентского дворца, где находился Дауд и его семья. Он знал о готовившемся выступлении.

Воспитанные в советских военных училищах, афганские летчики и танкисты действовали решительно. Наши военные советники поражались, с какой точностью летчики бомбили дворец, а танкисты батальона Ватанджара умело его штурмовали.

Опираясь на поддержку масс (народ с радостью и энтузиазмом встретил события), военные за два дня овладели обстановкой в Кабуле, сложнее было в провинциях.

Понимая, что выступление НДПА остановить нельзя, советское правительство приняло единственно верное решение — признать свершившийся факт. Это не шло вразрез с нашими идеологическими доктринами. Состав сформированного афганского правительства и партийного руководства вполне устраивал нас. Там были известные советскому посольству и резидентуре КГБ лица.

Апрельская революция свершилась, хотя теперь ее называют «переворотом», так же как и Октябрьскую революцию 1917 года.

Была надежда, что революция окончательно примирит «Хальк» и «Парчам». Их лидеры возглавили государство, все важные посты заняли члены НДПА. Как правило, при назначении высших государственных и партийных чиновников Тараки и Бабрак Кармаль учитывали мнение советского посла и советников, среди которых тоже существовало своеобразное разделение — одни за «Хальк», другие за «Парчам». Это зависело от того, кто был у них в друзьях.

После захвата власти отношения между группами «Хальк» и «Парчам» вопреки нашим ожиданиям не улучшались, а ухудшались. В беседах с советниками «халькисты» говорили, что только они являются друзьями СССР. Так, командующий службой безопасности МВД ДРА М. Тарун говорил, что X. Амин — это «наш Сталин» и с помощью Советского Союза они построят социализм за десять лет.

Разногласия между группировками были настолько очевидны, что «халькисты» их даже не скрывали. Характерно высказывание командира 11-й пехотной дивизии полковника М. Гуляма, к которому я обратился за помощью в июне 1978 года после поджога склада на Джелалабадском комплексе.

Осмотрев место пожара, сотрудники Царандоя (народная милиция), заявили, что это сделала банда «Джамаат-и-ислами» («Братья-мусульмане»). Гулям подтвердил, что в провинции орудует банда «братьев-мусульман», но, по его информации, склад поджег заместитель директора комплекса «парчамист» Сарвари. Далее Гулям сказал, что врагами революции являются не «братья-мусульмане», а «парчамисты». Я пытался переубедить полковника, говоря о единстве в рядах партии и т. п. Гулям, однако, стоял на своем:

— «Парчамисты» — это наши троцкисты. Вы боролись с ними двадцать лет. Амин победит их. Тараки — наш вождь, хороший и уважаемый человек, но он — слабый руководитель…

В то время я не представлял себе, насколько эти разногласия серьезны. Очень скоро Амин показал свой характер. В июле 1978 года обстановка в ЦК НДПА накалилась до предела, фракционная деятельность Амина и его сторонников привела к тому, что ряд видных деятелей партии был отстранен от высоких должностей. Послом в Чехословакию был отправлен Бабрак Кармаль, в Иран — Наджибулла (секретарь Кабульского горкома НДПА), в США — Нур Ахмад Нур (министр МВД), в Югославию — Анахита Ратабзат (министр социального обеспечения).