Читаем Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми полностью

– Валер, для тебя новость от шефа. Вернее, две.

Приподнявшись с кровати, я смотрел на Ивана.

– Одеваться?

– Да погоди ты, не спеши, как голый на е…ю. Завтра в районе боевого охранения твоего друга «зелёные» выставят пост для досмотра грузов, которые следуют в Кабул. Будут работать по нашей информации и просьбе командования армии на предмет изъятия у «духов» оружия и боеприпасов.

– Реагируют быстро, значит, печет. Вот бы отслеживать караваны на подходе к Кабулу, вести их в город и брать в удобных местах.

– Пока принято такое решение.

– «Духи» занервничают, будут перестраиваться, поток оружия в город уменьшится, а это уже результат, который у нас не отнимешь.

– Ну, да, запишем в актив.

– Нам запишут, Иван.

– Ладно, теперь главное, Валера – через два часа прибудешь в боевое охранение Александра. С группой доберешься на машине, не раскрывая себя. Есть информация о том, что «духи» вышли к вершине мраморного карьера, возможно, на боевое охранение готовится атака. Отмечены два срабатывания сигнальных мин над козырьком карьера. Начальник заставы доложил об этом минут тридцать назад. Учитывая факт отсутствия в районе наших и афганских подразделений, ситуация навевает весьма печальные мысли – «духи» осторожно подтягивают силы. В связи с этим командир дивизии приказал провести разведку хребта мраморного карьера.

– Ну, дела… Час от часу не легче, отдохнули, что называется.

Иван понимающе развел руками:

– Фюрер сказал: «Москва в Африке, значит – в Африке».

– Понял, Иван Геннадьевич, собираюсь.

Холодный воздух за палаткой взбодрил.

– Дневальный, Сафарова ко мне.

– Есть, товарищ лейтенант.

Через минуту заместитель прибыл с докладом.

– Сергей, в 17.30 группа стоит в готовности действовать в районе мраморного карьера. Три боекомплекта в РД, сухой паек у старшины, фляжки с водой. Вопросы?

– Никак нет, товарищ лейтенант, думал, сегодня отдохнем.

– Я тоже думал, но приказ комдива, – молча махнул рукой, давая понять – к чему лишние разговоры? – Действуй.

– Есть, товарищ лейтенант.

Повернув лицо к свежему ветерку, постоял немного и пошел в «апартаменты».

– Москва все-таки в Африке.

По прибытии в боевое охранение я зашел к Сашке в землянку, обнялись. За столом сидел молодой лейтенант в расстегнутом обмундировании – чистенький, свеженький, длинные светлые волосы. Не наш.

– Знакомься, Валер – военный переводчик, дали на усиление.

– Виктор, – представился парень.

– Валерий.

Переводчик, присев, закурил иностранную дрянь. «Раскованный хлопец», – подумалось мне, а вот внешность не под местных аборигенов, где применить этого парня? Разве только в теплой палатке, допрашивая «языков» и местных дехкан.

– Окончил институт восточных языков, – продолжил Александр, – знает фарси, английский. Всему выпуску присвоили звание лейтенантов и бросили в Афган переводчиками.

– С оружием-то как, Виктор?

– Ну, как? Пистолет дали, но практики мало.

– Понятно. У Александра с этим нормально, передаст тебе практику, – кивнул я в сторону друга.

Сашка засмеялся:

– Валер, тут такое дело, – прожевывая тушенку, стал рассказывать начальник заставы, – сегодня дважды с интервалом в две-три минуты сработали «сигналки». Такого еще не было. Думал, случайность, зверь какой задел, в другое бы время не обратил внимания. Но…

Александр, сделав мхатовскую паузу, внимательно смотрел на меня.

– Сегодня днем у боевого охранения никого не было – ни бачат, ни взрослых. Понимаешь, Валер, о чем говорю?

– Кажется, понимаю, Сань.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии