Адвокаты не попадают в рай

– Надежде восемьдесят восемь лет, – горячо говорила Любовь Сергеевна, теребя пуговицу на пальто, – и помимо больного сердца она совершенно слепая. У нее отслоение сетчатки, и сестра не видит ничего дальше своего носа. Самостоятельно сестра не выходила из дома больше года, по всем врачам водила ее я. Но проблема, знаете ли, в том, что Надя очень доверчива. Все встречные-поперечные у неё «ребята» и «пареньки». Один раз привела домой двух «пареньков» с вокзала. Мужчины оказались с Северного Кавказа и очень обрадовались новому знакомству. Один из них, Джабраил, даже жениться хотел на Надежде. Мы с участковым еле их выпроводили. А недавно телевизионный мастер её обокрал – забрал все деньги из кошелька. Надя не видела, что показывают на экране, и считала, что это из-за плохой антенны, вот и вызывала разных жуликов, пока её не обчистили. Я убеждала Надежду заявить на вора, но сестра из-за слепоты не могла даже сказать, сколько у неё было в кошельке денег.

– И большие у Надежды Сергеевны бывали суммы? – осведомилась я.

– Вполне приличные, – закивала моя собеседница. – Надя ветеран, получает хорошую пенсию, а тратит совсем немного, большая часть денег остаётся.

– Вы осматривали квартиру сестры после её исчезновения? Может быть, что-то пропало?

– Да вроде бы нет, – неуверенно протянула клиентка, вопросительно глядя на меня. – Так мы засудим этого буквоеда?

– Знаете что, Любовь Сергеевна, давайте попробуем разобраться в вашем вопросе без помощи полиции, – решительно сказала я, предвкушая увлекательную головоломку. – Мне кажется, мы с вами сможем сделать для Надежды Сергеевны гораздо больше, чем загруженный выше головы следователь Лисицын.

– А что, может быть, вы и правы! – на лице старушки расцвела малиновая улыбка. – Давайте вместе съездим на квартиру к Наде, посмотрим, как там и что, не пропало ли чего.

– Вот и отлично, – обрадовалась я, подхватывая женщину под драповый локоть и увлекая в сторону лестницы.

Нам наперерез ринулся было сидевший до того на стульчике и терпеливо дожидавшийся меня Павел Алексеевич, но мы с мадам Кашевой прошли мимо, не заметив его порыва. А когда я, усевшись в машину, пристёгивала ремень безопасности, пришла эсэмэска. «Вот и делай людям добро», – набрал мне водитель нашей конторы, вынужденный из-за своей артистичности добираться до офиса на троллейбусе.

* * *

Пропавшая гражданка Мироевская проживала в сталинской пятиэтажке на верхнем этаже. С трудом справляясь с одышкой, Любовь Сергеевна один за другим мужественно преодолела высокие лестничные пролёты, вскарабкалась на пятый этаж и, отдуваясь, остановилась у обитой потёртым дерматином двери. Постояв с минуту, извлекла из большой кожаной сумки связку ключей и, звеня ими на весь подъезд, принялась один за другим отпирать замки. На звон из квартиры напротив высунулась растрёпанная голова с седеньким пучком на макушке и любопытным остреньким носом на узком лице.

– Это ты, Люб… – разочарованно протянула соседка, открывая створку пошире и утицей выплывая на лестничную клетку. – А я думала, Надежда вернулась.

– Нету от Нади вестей, – горько откликнулась Любовь Сергеевна. Затем с гордостью добавила: – Видишь, Раиса, со мной адвокат, Агата Львовна. Полиция на меня плевать хотела, а она поможет найти Надежду.

Трудно изобразить искреннее разочарование, если ты не Джеймс Белуши или не Джонни Депп. Я отвела глаза от опечаленного лица соседки и сделала вывод, что Раиса не притворяется. Женщина понизила голос до тревожного шёпота, чтобы не привлекать внимания других жильцов подъезда, и быстро заговорила:

– Куда она могла подеваться? Ума не приложу! Чуть какой шум, я тут же у глазка, смотрю, не лезет ли кто ко мне или к Наде. И могу поклясться чем угодно, что вчера Надежда из дома не выходила.

– Раиса, во сколько вы ложитесь спать? – уточнила я, стараясь во всех подробностях представить себе жизнь двух пожилых женщин, живущих друг напротив друга.

– Да поздно, часов аж в десять, – махнула рукой Раиса.

– А Надежда Сергеевна когда обычно ложилась?

– Надя-то слепая, не разбирает, день на дворе или ночь. Бывает, звонит мне в дверь часа в три ночи, просит прочесть название лекарства. Я ей, конечно, говорю: «Ты что, Надь, не могла до утра подождать?» А она смеётся. У меня, говорит, круглые сутки утро.

– А кто же за ней ухаживал, если старушка совсем слепая? – удивилась я.

– Три раза в неделю приходила социальная работница Катерина, – охотно отозвалась Раиса. – Хорошая девушка, только одета уж слишком шикарно для такой работы. Денег-то им там платят не ахти, но Катя ходит разодетая, как из журнала. И духи у неё французские.

– Это наводит на размышления, – скрывая улыбку, согласилась я. – Спасибо за помощь. Если что-нибудь ещё вспомните – звоните.

Я протянула Раисе визитку. Как только женщина взяла из моих рук картонный прямоугольник, пропустила вперёд клиентку, перешагнула порог квартиры Надежды Мироевской и закрыла за собой дверь.