Адвокат. Судья. Вор

Это был последний привет от Юрки Барона, заминировавшего свой простенький сейф противотанковой гранатой. Секундой позже бабахнула канистра с бензином, и через несколько минут дом Ирины Васильевны уже пылал, как сухая елка… Или – как погребальный костер…

…До Соснова они доехали часа за полтора – Степа выжимал из «шестерки» все силенки. В дороге молчали. Обнорский делал вид, что дремлет, искоса поглядывая на офицеров из-под опущенных ресниц.

– Дальше куда? – буркнул Марков на въезде в поселок.

Обнорский не ответил. Бледный как смерть, он смотрел из окна «шестерки» поверх крыш домов туда, где поднимались к серому небу рваные клубы черного дыма…

Степа выругался и, не спрашивая уже больше ничего, рванул по направлению к пожарищу…

Там уже было полно людей – пожарные, милиция, две бригады «скорой помощи»… И просто зеваки завороженно смотрели на ревущее пламя… Дом, видимо, горел давно, потому что крыша уже обрушилась, а стены стояли так, символически… Пожарные матерились, вода из их брандспойтов то била в огонь, то почему-то ужималась до тоненьких, слабых струек…

Выскочив из машины, Обнорский с сумасшедшей надеждой посмотрел на приколоченную к забору соседней избы табличку с номером дома и названием улицы… Прочитав, он двинулся к огню, ступая как зомби…

В разношерстной толпе на улице суетился подполковник Ващанов. Увидев Андрея, Геннадий Петрович весь как-то странно перекосился и бросился наперерез журналисту.

– Обнорский? А вы как здесь? – Взгляд подполковника перескочил на подходивших Маркова с Кудасовым, и у Ващанова расширились глаза. – Назад, назад, Обнорский! Посторонним доступ закрыт!

Серегин, не слушая, отодвинул рукой заместителя начальника ОРБ и снова шагнул вперед. Тогда Геннадий Петрович крикнул двоим омоновцам:

– Да отведите же его!

Бойцы с закинутыми за спину автоматами подскочили к Андрею, он дернулся в их руках, но через мгновение обмяк и ссутулился. Омоновцы перевели его через дорогу, и там Обнорский сел прямо на землю, опустив лицо в колени…

Между тем Ващанов, рыская глазами, пытался разобраться в ситуации и понять, как в Соснове оказались Кудасов с Марковым. Заметим, что Никита Никитич хотел бы задать своему начальнику точно такой же вопрос, но… Субординация – она и в Соснове субординация…

– Кудасов? Ты что здесь делаешь? – Губы подполковника прыгали и как-то неестественно блестели.

– Работаю… – неопределенно пожал плечами Никита Никитич, которому с каждой минутой обстановка вокруг дома казалась все более и более странной. И откуда Ващанову здесь взяться?

– Как – работаешь? – Геннадий Петрович крякнул и вытащил из кармана «Беломор». – Ты же выходной сегодня…

– Да… Видать, не до выходных. – Кудасов глянул через плечо Ващанова на горящий дом и спросил: – Что здесь?

– Хуй знает! – выдохнул подполковник и суетливо потер руки. – Ладно, раз уж ты все равно работаешь… Давай-ка дуй на базу, организуй там проверку людей по картотеке, мы тут список составили… Вова!

Из толпы вынырнул Колбасов, подбежал:

– Звали, Геннадий Петрович?

– Да, – кивнул Ващанов. – Ты это… отдай Никите Никитичу список людей, чтобы он проверку начать мог на базе… А мы тут с тобой поработаем…

– Какой список? – не понял Колбасов.

– Вова! – заорал подполковник. – Если ты список потерял, я тебя…

– Ага, – врубился Колбасов, шаря по карманам куртки. – Выпал где-то…

– Быстро найди и восстанови!

Владимир Николаевич метнулся обратно в толпу, а Ващанов повернулся к Кудасову:

– Сейчас поднесет… Ну и давайте на базу, а там я тебя найду, поговорим…

– Геннадий Петрович, – попросил Кудасов, – разрешите поприсутствовать… Место осмотреть, с людьми потолковать…

– Лишнее, – махнул рукой подполковник. – Мы тут сами управимся, с Вовой… Давай бери Маркова – и в Питер… А журналист, он что – с вами был?

– С нами, – кивнул Кудасов. Показалось ему или нет, что Ващанов вздрогнул? И почему он так явно хочет убрать его, Никиту Никитича, с места происшествия? Любой, даже самый зеленый опер знает: залог раскрытия преступления чаще всего – в грамотном осмотре места происшествия и в правильной отработке свидетелей и очевидцев…

– Не с теми ты, Никита, контакты заводишь, – нехорошо улыбнулся Геннадий Петрович. – Славы небось захотелось… Бери своего… писателя и езжай… Слушай только его поменьше… У парня не язык, а помело… Одно слово – журналист… Он-то здесь каким боком?

– Не знаю, – уклончиво ответил Кудасов. – Мы его по дороге подобрали.

– А-а, – протянул подполковник. – Бежал, стало быть, на жареное… Как это они все узнавать успевают…

Из толпы снова выскочил Колбасов, держа в руке смятый листок бумаги с несколькими накарябанными на нем фамилиями:

– Вот… Действительно выронил.

– Все, Никита, езжай. – Ващанов передал список Кудасову и улыбнулся. – Да, Обнорскому передай – я с ним потом отдельно побеседую…

Кудасов кивнул, отвернулся и пошел к «шестерке», за рулем которой сидел угрюмый Марков…

Они подъехали к продолжавшему сидеть на земле Андрею, Никита Никитич распахнул дверь:

– Поехали. До города довезем.

Обнорский безучастно поднял голову, потом поднялся и сел в салон…