Адвокат моего отца

Мне было очень стыдно, потому что выходило очень криво. Краем глаза я заметила, как Лев сжал кулак и тут же вскинула взгляд. Его глаза изменились… они… я не понимала, что они отражают. Что чувствовал Лев в тот момент.

— Покинь мою комнату, — наконец-то выдавил он из себя и отвернулся к шкафу.

Эпилог

Еще никогда в жизни я не бывала в такой странной ситуации. В ситуации, где надо сделать выбор, набраться смелости, взвесить все «за» и «против». Моя жизнь всегда была однозначной, всегда двигалась в одном направлении, никогда не пробуксовывала. И мне нравилась такая жизнь, потому что я была в ней уверена. Все важные вещи уже были решены за меня, например, образование, деньги, жилье или комфорт. Я только догадывалась, что на свете есть люди, для которых эти вопросы могут решаться даже ценой собственной жизни. Я могла решать лишь какую кофточку мне купить или какой помадой накрасить губы сегодня. И это казалось таким трудным, таким важным… И мне казалось, что в этих вопросах тоже нужны не дюжие смелость и уверенность в себе. А оказалось, что жизнь… настоящая жизнь, такая, как она есть, выглядит совсем иначе.

Оказалось, что не дюжая смелость нужна, чтобы прийти в элитное учебное заведение, когда твоя семья практически на грани банкротства. Что смелость нужна, чтобы изворачиваться, решать свои проблемы. Что она нужна даже для того, чтобы глянуть на огромный особняк, который нужно отдраить практически в две руки. И, конечно же, чтобы признаться кому-то в своих чувствах.

Я никогда в жизни ни с кем не говорила об этих самых чувствах. Теперь я была уверена, что раньше у меня их вообще не было, что появились они только сейчас, когда я встретила Льва. Нет, всякие низменные чувства, типа гордыни, зависти или ненависти я испытывала всегда. Можно сказать каждый день. А вот что-то сложное, высокое и прекрасное… Такое, пожалуй, случилось со мной впервые. Я сильно растерялась. Я не знала, как мне быть. Сколько я все это продумывала, сколько анализировала, сколько пропускала через себя. Дошло ведь даже до того, что, отыскав мамину комнату, я сидела так и разговаривала с ее портретом. О да. Я ей все рассказала. О папе, о нашей жизни после ее смерти. Рассказала и о том, что происходит сейчас, о Льве и о моих чувствах к нему. И мне показалось, что мама благословила меня на признание. Я очень хотела сделать это. Почему-то я была уверена, что мои чувства взаимны. Но, как оказалось, тяжелее всего не переломить свою черствую натуру. Нет. Тяжелее всего видеть в глазах напротив раздражение и холодность, когда ты в этих самых чувствах признаешься. Я настолько не привыкла к отказам, что честно даже не подумала, что Лев может мне отказать. Для меня это стало полнейшим шоком. У меня аж в глазах потемнело. И стало так больно… где-то слева. Вроде как маленькой иголочкой кольнуло, но разнеслось по всему телу.

Я не понимала за что мне это, ведь я впервые в жизни была искренней, была настоящей. Не знаю, как я выглядела со стороны, но внутри словно что-то надломилось. Глаза тут же заблестели, но сил сдерживать слезы мне хватило.

— Ч-что?.. — переспросила я и потянула руку ко Льву.

Я коснулась его плеча, но он тут же дернулся. Даже не стал оглядываться.

— Ты меня услышала.

Да, я услышала. Но это не значит, что я поняла, что я только что услышала. Мне нужны были разъяснения.

— Но ведь мы… — начала я, но Лев меня перебил.

— Еще одно слово и я помогу тебе выйти. Но будет больно, предупреждаю.

Может и следовало прикрикнуть. Может и следовало сказать мол давай, выброси меня отсюда силой, но сначала потрудись объясниться. Но силы будто разом покинули меня. Я ничего не смогла сказать. Я, словно призрак, развернулась и молча ушла в свою комнату. Нет. Я не прорыдала всю ночь в подушку. Я даже довольно быстро уснула. Но о случившемся я думала не переставая. Неужели за похотью Льва ничего не крылось? Неужели все это рабство было не элементом флиртом, а банальным желанием удовлетворить своих сексуальные потребности? Я почему-то совершенно не верила, что Лев может быть таким. Или не хотела верить, хотела закрыть глаза на очевидные факты. Я не знаю.

Я проснулась с тяжелой головой. А еще меня разбудили странные звуки внизу. Будто что-то… не знаю, гремело. Будто что-то куда-то двигали, перетаскивали. Не потрудившись даже переодеться и причесаться, я накинула халат и спустилась вниз. Лев стоял и наблюдал за тем, как из дома выносили некоторую мебель, а вносили другую, еще были какие-то чемоданы.

— Что здесь происходит?! — сонно, но раздраженно спросила я. — Что ты опять тут устроил?

Неожиданно ко мне обратилась женщина, властвующая над всем этим хаосом. Я даже не сразу заметила ее.

— Ой, что вы, девушка. Он тут ни при чем. Это моих рук дело.

Я вскинула бровь.

— А вы, собственно…

Женщина взмахнула руками, засмеялась, подошла ко мне и протянула визитку.

— Мои манеры! Простите! Я Вероника Павловна Вершинина, генеральный директор компании «Ника».

Взяв визитку, я мельком просмотрела ее и снова глянула на незваную гостью.

— Окей… а тут вы что забыли?