Адвокат моего отца

Кадр сменился так быстро, будто пленка порвалась, что я громко застонала. Только не от удовольствия, а от боли. Боли в голове.

Ухватившись за лоб, я медленно открыла глаза и осмотрелась. Похоже, я лежала в своей спальне. Кто-то заботливо задвинул плотные шторы и солнечный свет практически не попадал в помещение. Думаю, увидь я сейчас что-то яркое, наверняка бы ослепла, а от головы бы точно ничего не осталось. Вот почему я так редко пила, особенно шампанское. Мой организм не очень дружил с алкоголем на следующее утро.

— Доброе утро, — послышалось за спиной. У меня даже вздрагивать сил не было. Я медленно перекатилась с бока на спину и чуть развернула голову, продолжая тихо стонать. С той стороны кровати лежал Лев, оголив свой торс. В руках у него была книга. Похоже, он проснулся уже давно.

Я заглянула под одеяло и увидела, что была полностью обнажена. Значит все это было не страшным кошмаром. После машины мы и правда приехали домой, и продолжили здесь. А я так надеялась, что все эти сцены секса в моей голове были просто плодами больного сознания. Лучше оказаться шизофреничкой, тем лежать в одной постели с этим…

— Ага… — ответила я.

Лев отложил книгу, взял с тумбочки стакан с водой, бросил в нее шипучую таблетку и протянул мне.

— Вот, это должно помочь, — он усмехнулся, — опохмел не предлагаю.

Я не стала комментировать колкое замечание Льва. Даже не стала спрашивать не отравлена ли вода. Просто взяла стакан, слегка приподнялась и выпила его залпом. Одно это уже пролилось по моему телу волнами легкого улучшения состояния. Прямо магия какая-то…

— Не знал, что ты такая, — заметил Лев. — Признаться, был уверен, что ты невинна.

Я фыркнула, закрывая глаза и укладывая руки на лоб.

— Представляешь, мне двадцать лет, и у меня есть много поклонников. И даже парень был.

Лев оживился.

— И кто он?

Я помотала головой.

— Не могу сказать. Сын слишком важного и влиятельного человека. Поэтому ничего у нас и не вышло в итоге.

Лев усмехнулся.

— Выходит, ты понизила планку?

— Выходит, что я не умею пить.

Адвокат молча встал и начал одеваться. Живи он не тут, я бы даже такси ему оплатила. Сейчас мне очень хотелось побыть одной. Может быть даже поспать еще немного. И пусть весь мир подождет.

— Завтракать будешь?

Я вздохнула. — Слушай, хватит так себя вести, а. Ты козлина. Оставайся козлиной. Потрахались и потрахались. Мы друг другу ничем не обязаны. Релакс.

Звуки стихли. Похоже, Лев перестал собираться и сейчас рассматривал меня. Но чего он ожидал? Что я на шее у него повисну? Мне кажется, все сейчас было очень честно. Как раз так, как надо мужикам после случайного секса.

— Быть козлиной? — переспросил Лев. — Тогда спускайся в столовую. У тебя десять минут. Нам есть о чем поболтать. А за то, что ты терлась рядом с Олегом, тебе придется дорого заплатить.

Глава 20. «Новые условия»

Лев вышел из моей спальни, прикрыв за собой дверь. Я была в таком шоке, что даже нашла в себе силы приподняться на локтях, чтобы посмотреть ему вслед. И что это сейчас было? Что за странная реакция? Типа я смертельно обидела адвокатика своим поведением? У-тю-тю. Ути Бозе. Какие мы обидчивые.

Но, с другой стороны, а что я, собственно, такого сказала? В чем я была не права? Лев ведь с самого начала относился ко мне снисходительно, выражал явственное пренебрежение. Он часто высказывал скрытые оскорбления, проявлял пассивную агрессию. И что, я должна была решить, что одна совместная ночь, и то по пьяни, должна была что-то между нами изменить? Нет, может для него она что-то и изменила… Да нет! Бред какой-то! Чушь! А если и так, то для меня точно ничего не изменилось. Я не собиралась врат и притворяться тем, кем я не являюсь. Думаю, это было правильно и честно. Никогда в жизни и ни одному парню, который ухаживал за мной, я не давала мнимых надежд. И сейчас не собиралась. Даже несмотря на то, что в руках Льва, фактически, была моя судьба и судьба моего отца.

Сделав над собой усилие, я приняла сидячее положение и застонала. Вертолетики в голове может, и прошли (спасибо волшебному снадобью от Льва), а вот головная боль никуда не делась. Она будто даже стала еще сильнее. Я ухватилась за виски и надавила на них. Естественно, это никак не помогло. Но попробовать стоило.

Ноги нехотя коснулись пола, и я встала, положив ладонь на стену. Во мне присутствовал страх, что я могу рухнуть, но беды не случилось. Оглядевшись, я увидела, какой в комнате был бедлам. Мы уронили часть предметов со стола, разбросали одежду… Я уже открыла рот, чтобы позвать горничную, но тут вспомнила, что таких в этом доме больше не водится. И что? Мне теперь самой все тут разгребать? Да щас!