Адриан Моул: Годы прострации

— Я вот тут прикинул. Эта чертова жратва обошлась нам по шесть фунтов с носу, не считая Грейси, ее «Пират» потянул на четыре. Общая сумма — двадцать восемь фунтов! А сколько стоит приличный кусок сырой говядины? — Он воззрился на мою мать, потом на Георгину. Те ответили ему недоуменным взглядом; похоже, обе были не в курсе. — Чуток мясца, горстка овощей!.. Да он на нас наживается! — И отец принялся подбирать остатки соуса на тарелке.

— Это и есть капитализм, — напомнил я отцу. — Разве ты не ратуешь за капиталистическую систему? Или у тебя вдруг случилась переоценка ценностей?

Любопытно, неспособность вникнуть в элементарные правила бизнеса — уж не первый ли это признак Альцгеймера?

Мимо прошествовал Том Уркхарт, хозяин паба. Он с самого начала невзлюбил нашу семью. Я толком не разговаривал с ним с того дня, когда попросил установить в туалете кабинку для инвалидов в расчете на моего отца. Уркхарт отказал по смехотворной причине, якобы «кабинка для инвалидов не сочетается с атмосферой старины, царящей в пабе, — еще монастыри не разогнали, а „Медведь“ уже здесь стоял»[11].

Когда я заметил ему, что солдаты в армии Кромвеля нередко получали увечья, массово лишаясь рук и ног, Уркхарт молча повернулся ко мне спиной и начал переставлять посуду на полках в баре[12].

У нас кончился соус, но просить Уркхарта не хотелось. Я просто взял соусник и отправился на кухню, где наткнулся на шокирующее зрелище: ученик повара Джейми Бритон покрывал поцелуями загривок Кэт Уркхарт, жены хозяина. Я поспешил убраться, но, кажется, они меня заметили.

К великой досаде моей матери, я вернулся с пустым соусником.

— Я бы и сам пошел, — заныл отец, — но не знаю, протиснется ли мое кресло между столиками.

Мать схватила соусник, рванула на кухню — и тут же выскочила обратно. Я пытался понять по ее лицу, какое впечатление произвело на нее скандальное поведение миссис Уркхарт, но мать выглядела как обычно: все та же непроницаемая маска — тон-крем «Макс Фактор», наложенный на общую разочарованность в жизни.

Понедельник, 25 июня

Весь день шел дождь. Ручей на краю нашего участка бурлит. Мать опасается, что нас затопит. Я ее успокаиваю: местный почтальон Тони Уэллбек утверждает, что за последние десять лет наши угодья заливало водой раза два, не больше.

Письмо от мистера Планта.

Дорогой мистер Моул,

испанский.

Ваш

мистер Плант.

P. S. Прошу больше мне не писать.

Вторник, 26 июня

Последний день мистера Блэра в качестве премьер-министра Великобритании. Самое время попытаться улучшить свою репутацию — в конце концов, у него в запасе целые сутки.

К примеру, он может посетить больницу и пообщаться с тяжело раненными солдатами, служившими в Ираке.

В свой последний день на госслужбе мистер Блэр пообщался с Арнольдом Шварценеггером.

Теперь я точно знаю: мистер Блэр впутал нас в войну исключительно из личного тщеславия.

А потом и страну довел до полного безобразия. Я — атеист, но если вдруг окажется, что Бог есть, значит, это Он наслал библейский нескончаемый дождь на греховное наследие Блэра — казино, порнографию по телевизору, беспробудное пьянство, поножовщину и мгновенные кредиты. На Гордона Брауна я возлагаю большие надежды, это человек солидный, тяготеющий к земле и цифрам. Мне кажется, он — социалист в душе, и в резиденцию премьер-министра он войдет, как Кларк Кент в телефонную будку, — обычным человеком, а выйдет Суперменом.

Мать явно одержима мемуарной литературой, особенно воспоминаниями тех, кому выпало тяжелое детство. Сейчас она читает и перечитывает «Ребенок как вещь»[13]. Сегодня вечером мать обронила:

— А не написать ли мне книгу?

Она явно ищет способ хоть как-то оправдать свою жизнь.

Среда, 27 июня

Официально объявлено об угрозе наводнения. Прибрежное население готовится к худшему.

Зашел к родителям отдать им нашу долю выплат по ипотеке. У них был включен телевизор, и я внимательно разглядел новых жильцов дома № 10 на Даунинг-стрит — чету Браун снимали перед резиденцией в день заезда. Мистер Браун выглядел так, будто ему только что пересадили рот и он впервые пробует улыбнуться новыми губами. И до чего же неуклюже он машет рукой!

— Бедняжка Сара, — вздохнула моя мать, — двое маленьких детей на руках, муж-трудоголик, а еще надо раскладывать все эти канапе и принимать почетных гостей.

— Почему ты называешь ее Сарой, вы разве знакомы? — удивился я.

— Все женщины — мои сестры, Адриан. Тебе этого никогда не понять.

— Она выглядит приличной женщиной, — заметил отец, — и со ртом у нее все в порядке.

Итак, у штурвала Великобритании встал Гордон Браун. Будем надеяться, он убережет наш корабль от подводных камней и мы поплывем по спокойным и тучным морям к свету в конце туннеля. Жду, что со дня на день мистер Браун отменит решение Тони Блэра о вторжении в Ирак.

По-прежнему идет дождь. Река Сенс полноводна как никогда, а местами даже выходит из берегов. Вот и я набухаю, сегодня двенадцать раз справлял малую нужду.