Адриан ГОЛДСУОРТИ

Не исключено, Валериана не интересовало, во что верят бедняки; он также вполне мог надеяться, что судьба виднейших христиан значительно повлияет на общую численность верующих. Наиболее яркие свидетельства о последствиях гонений происходят из Северной Африки, где одной из жертв стал выдающийся писатель и теолог епископ Кипри- ан. Что касается Галлиена, то он либо не был столь же ярым сторонником «чисток», то ли не хотел вступать в конфликт с какими бы то ни было группировками после захвата его отца персами в плен. В восточных провинциях Оденат и в особенности Зенобия, по-видимому, благосклонно относились к христианам, будучи заинтересованы в них; то же относилось к иудеям и приверженцам новой веры — манихейства. Христиане отправляли свой культ открыто, места богослужений были известны всем, службы проводились публично; виднейшие из их числа часто играли важную роль в жизни местных общин*.

После восстановления власти над Антиохией Аврелиан получил прошения от христиан, вовлеченных в спор с их собственным епископом, Павлом Самосатским. В течение какого-то времени он проповедовал учение, которое они считали еретическим; главным образом его упрекали в отрицании божественной сущности Христа. Ранее, на церковном соборе, он публично отрекся от этих взглядов, но затем вернулся на прежние позиции. Его лишили кафедры, однако Зенобия, к которой он обратился как к ближайшей представительнице императорской власти, восстановила его в сане. Теперь он отказался освободить здание, где собирались христиане; его также обвинили в том, что он жил в чрезмерной роскоши, окруженный прислужниками, точно правительственный чиновник. Для поборников тех или иных культов, равно как и любой общины или группы населения, обращение к высшим властям в тех случаях, когда они оказывались не способны удовлетворительно разрешить споры между собой, было чем-то вполне собой разумеющимся. Но даже несмотря на это, поражает, что христиане, столь недавно подвергавшиеся преследованиям, обратились к императору. Аврелиан вынес решение не в пользу Павла и отдал приказ изгнать его из здания, принадлежавшего церкви. Описанный случай никак не выдает в нем гонителя христиан[187].

Убийство и гражданская война

Несмотря на успехи Аврелиана в ходе своего правления, высшие должностные лица и прочие служащие в большинстве своем боялись его, а некоторые и ненавидели. В 275 году, когда император находился во Фракии — вероятно, на пути на Восток для организации кампании против персов, — его убили. По-видимому, среди заговорщиков не было значительных лиц; ходили разговоры, будто их одурачил, заставив бояться за свои жизни, один из секретарей императора. Они не выдвинули кандидата на трон и в любом случае не имели влияния по сравнению с влиянием армии, поскольку рядовой состав сохранял преданность Аврелиану. Когда перед высшими офицерами встала задача выбрать ему преемника, возникла странная пауза. Позднейшая традиция сообщает (несомненно, преувеличивая), что междуцарствие продолжалось шесть месяцев, в течение которых сенат и армия вежливо предлагали друг другу выдвинуть нового императо- pa. Более вероятно, что прошло всего несколько недель, прежде чем было названо имя пожилого Тацита (полностью его звали Марк Клавдий Тацит). В одном источнике утверждается, что ему было семьдесят пять, но это явное преувеличение. Этот офицер из всаднического сословия также происходил из Придунавья; он сделал успешную карьеру и, получив сенаторское звание, удалился отдел, чтобы поселиться в поместье в Кампании[188].

Официальное вступление в должность Тацита произошло в конце 275 года. В начале следующего года он отбыл в Малую Азию, чтобы провести там кампанию, поскольку рейды с моря (в основном с участием готов) вновь возобновились. Часть варваров утверждала, что первоначально они собрались, выполняя требование Аврелиана, призвавшего их служить в качестве ауксилиариев во время экспедиции в Персию. С равной вероятностью это могли быть и отговорка, и действительное недопонимание. Большая часть воинов занялась грабежом; Тацит атаковал их и одержал победу — событие, весьма важное для нового императора. Меньшую удачу принесло назначение его родича Максимина правителем Сирии: тот оказался столь жестоким и развращенным, что его вскоре убили. Боясь наказания, та же группа офицеров расправилась и с Тацитом[189].