Адриан ГОЛДСУОРТИ

Главные силы были сосредоточены в Реймсе; по пути туда Юлиан освободил Отен, Оксерр и Труа. Врагов в этих городах не было. Отен недавно подвергся нападению, но атаку отбили, причем это сделал даже не гарнизон, но наспех собранный отряд отставных солдат. В Труа жители некоторое время не отпирали ворота, пока он не смог убедить их, что он вправду цезарь, законный представитель римской власти. Это дает основания предположить, что порой трудно было увидеть разницу между отрядами римской регулярной армии и бандой грабителей. Соединившись с остатком своих сил, Юлиан миновал еще несколько городов, двигаясь вдоль Рейна, пока не достиг Кельна. Недавно город перешел в руки франков, но, по-видимому, они не задержались там. Кампания опять- таки представляла собой демонстрацию военной мощи и имела целью явить всю силу правительства общинам, которые в недавние годы не чувствовали заботы власти о себе[314].

Юлиан провел зиму в Сеноне (возможно, в современном Сансе или, что более вероятно, близ Вердена), где его окружила банда алеманнов. Сил у него было немного — как всегда, по соображениям тылового обеспечения войска должны были разойтись на зимний период — и вследствие этого он не смог оттеснить их. В конце концов, не будучи в состоянии вынудить противника сдаться, солдаты просто тайком ушли. Юлиан обвинил Марцелла, преемника Урзицина, в том, что тот не пришел ему на помощь. Констанций отозвал Марцелла, отказавшись принять его оправдание (вполне уместное): по словам Марцелла, он не видел никакой серьезной опасности для цезаря[315].

На 357 год была запланирована аналогичная кампания, но Констанций не принял в ней участия и передал командование над основными силами новому магистру войска (magister militum) — Барбациону. В распоряжении последнего оказалось двадцать пять тысяч человек, тогда как у Юлиана — тринадцать тысяч, но их совместные действия окончились неудачей. Причин этому, вероятно, было несколько — в том числе взаимные подозрения; не помогло делу и то, что Барбацион обладал в лучшем случае скромными способностями. Столкнувшись с серьезным сопротивлением, он отступил, оставив врагу обоз; Юлиан, вынужденный действовать в одиночку, предпринял несколько набегов на поселения варваров. Близ Аргентората (Страсбурга) он столкнулся с сильной армией алеманнов под предводительством семи королей. Ею командовали двое из них — Хнодомарий и его племянник Серапион. С армией шло еще десять королей и множество знати; каждый вел с собой свой отряд, а также наемные силы. Аммиан Марцеллин утверждает, что в целом врагов насчитывалось около тридцати пяти тысяч, но скорее всего эта цифра завышена. Вероятно, алеманны имели численное превосходство над римлянами. Несомненно, ими руководили искусные полководцы: несколькими годами ранее Хнодомарий нанес поражение брату Магненция. Предводители хотели вступить в бой, однако, не исключено, надеялись, что вид их мощной армии заставит римлян вступить в переговоры о мире.

Юлиан не дал ответа послам алеманнов. Его армия утомилась после перехода, и первоначально он хотел укрепить лагерь, дать солдатам отдохнуть и дать сражение на следующий день, тогда как его советники (и в том числе префект претория) убеждали его сразу же атаковать врага. По их мнению, то была отличная возможность нанести поражение стольким вождям сразу; они уверяли, что если удерживать солдат от немедленных действий, те испытают глубокое разочарование. Юлий Цезарь подчеркивал, что никогда не уступал нажиму со стороны своих людей и устраивал сражения, определяя их место и время самостоятельно. Однако в IV веке условия значительно изменились. Юлиан дал себя убедить. Римляне двинулись вперед. Начавшаяся битва вылилась в тяжелый, изнурительный поединок двух армий. Кавалерия Юлиана дрогнула и отступила (в наказание воинам одной из частей впоследствии пришлось облачиться в женское платье и пройти парадом). Он вновь собрал их, и когда группа варваров под командованием одного из вождей прорвала первую линию римской пехоты, резервы остановили ее. В конце концов благодаря дисциплине и четкой командной структуре римляне одержали верх. Они потеряли двести сорок трех солдат и четырех трибунов. Потери алеманнов оказались куда больше (что практически всегда случается с армией, потерпевшей поражение), хотя приводимая Аммианом Марцеллином цифра в шесть тысяч убитых, вероятно, является очередным преувеличением[316].