Adrenalin trash

— А если поймают? — спросил он.

— В том и прикол, — сказал Олег и, повернувшись, пошел из отдела.

Андрей секунду помедлил, потом пошел следом, на ходу опустив банку в карман.

Эффект был моментальный и удивительный — Андрей подумал, что такое испытывали герои некоторых любимых им фильмов и книг, употреблявшие стимуляторы. Сильное желание поставить банку на место, естественным образом возникшее в светлой Андреевой душе, почти моментально трансформировалось в свою полную противоположность. Андрей понял, что не сможет выйти из магазина, если в кармане не будет лежать маленький цилиндр, стиснутый вспотевшими пальцами.

Олег, как обычно, принялся обходить все отделы, подолгу разглядывая банки с огурцами, детское питание и лежащую на льду свежую рыбу. Андрей молча шел за ним, сосредоточившись на удивительном состоянии собственного сознания, в котором небывалая яркость восприятия фантастическим образом смешалась с замершей мыслью. Раньше такое показалось бы Андрею невозможным, как, скажем, остановка солнечного луча, но это было именно так — его мысль замерла, сфокусировавшись на банке в кармане, и приходящие в мозг удивительно чистые сигналы воспринимались на каком-то новом уровне.

Магазин переживал пик обычного пятничного штурма, когда люди с трогательной уверенностью в необходимости происходящего запасаются провизией перед предстоящим походом в выходные. От высокого потолка, мешаясь с радиомузыкой, отражались самые разные звуки: скрип товарных корзинок и колясок, неожиданный в таком месте смех, шум голосов, шорох шагов и треск касс, безжалостно перемалывавших человеческие очереди. Андрей воспринимал эту панораму настолько полно, что, когда в нее добавлялся голос Олега, он лишь улыбался и молча кивал — выделять хоть один звук в отдельную, осмысленную дорожку совершенно не хотелось. В конце концов Олег понял душевное состояние друга и направился к кассам.

Там произошло неприятное. Когда встали в очередь, Андрей осмотрелся по сторонам, и его взгляд зацепился за красный бок холодильника с кока-колой, словно рукав куртки за торчащий из стены гвоздь. Роль гвоздя выполняла приклеенная к холодильнику бумажка, на которой была нарисована улыбающаяся рожица и набран короткий текст:

«Улыбайтесь!

Вас снимает скрытая камера!»

Чистота восприятия и кристаллическая стройность мысли разом разрушились, окатив Андрея волной дрожи и тошноты, но, как ни странно, желание вынести банку не исчезло, а даже усилилось. Андрей хотел показать объявление Олегу, но потом передумал.

— Слушай, — сказал он, наклонившись к уху Олега, крутившего в руках шоколадный батончик. — Давай я на улицу пойду, деньги там тебе отдам.

Олег положил батончик на стеллаж и, глядя на серую ленту транспортера, куда стоявшая впереди полная женщина в зеленом плаще выкладывала продукты, тихо сказал:

— Ну давай.

— Отлично, — сказал Андрей.

Он обогнул мощное тело женщины, протиснулся мимо расплачивавшихся за водку лысых мужиков. За кассой его ждала металлическая рамка. Дальше, возле сумочной, стоял охранник. Андрей посмотрел охраннику в глаза и тут же стукнулся об их каменистое дно. От неожиданности он немного растерялся, но быстро осознал, что понимание, напечатанное на лице охранника, — всего лишь часть униформы, и на душе стало легко. Он прошел через рамку (неприятный звук, родившийся ненадолго в воображении, так и не раздался) и, по-прежнему глядя на охранника, уже отвернувшегося и беседовавшего с сидевшим в сумочной дедом, зашагал к выходу. Простым фактом своего движения он заставил распахнуться управляемые электроникой стеклянные двери, прошел через лившийся из тепловой завесы горячий душ и оказался на улице.

Сырой сентябрьский воздух бодрил. Отойдя в сторону, так, чтобы его уже не было видно из магазина, Андрей вытащил из кармана банку, дрожащими пальцами подцепил кольцо и вдавил внутрь алюминиевый эллипс. Сделав два больших глотка, он выдохнул, посмотрел на забрызганную ртутным светом площадь, на темную толпу у фонтана, а потом, совсем забыв о погоде, поднял голову. Небо было залито мутной жижей, которую неяркий свет города делал похожей на пиво.

Андрей улыбнулся и закурил, отметив про себя непонятную тишину, царившую вокруг.

— Ну как? — спросил подошедший Олег.

— Круто, — ответил Андрей. — «Ред Булл» — вкус победы. Рекламу можно такую снять.

— Ну, — сказал Олег, вытаскивая банку из кармана. — Давай. За победу мировой революции.

Они чокнулись, и тихий звук соприкосновения двух сделанных где-то за границей банок показался Андрею удивительно приятным. Несколько секунд он звучал у него в ушах шелестящим эхом, а потом исчез, раздавленный треском автомобильных шин, гулом двигателей, брызнувшим от фонтана смехом и неизвестно откуда доносившимся скрипом — замолчавший ненадолго город снова вступил в разговор.

Алхимик