Adrenalin trash

— И недолго, — сказал Никита. — Трубы горят.

Андрей откашлялся, заглянул внутрь себя, чтобы найти там соответствующую случаю веселость, но как-то оказалось, что поиски могут затянуться, а поскольку времени было мало, Андрей решил использовать циничный вариант.

— Товарищи! — сказал он наконец. — Сограждане! Друзья! Братья и сестры!

— Это мы, что ли? — спросил Внучок.

— Тихо, — сказал Никита. — Не мешай.

— Итак, мы собрались в этом гостеприимном доме, или, вернее, на гостеприимной кухне, чтобы отметить самый главный и лучший праздник в нашей жизни — Новый год. Он, конечно, случается каждый год, но все же каждый раз как бы происходит заново, становится единственным и главным.

Внучок тихо крякнул. Никита и Олег улыбались. Василиса смотрела на свой бокал. Катя и Лена эмоциями не обжигали.

— Вот, значит, собрались, — сказал Андрей, ненадолго утратив нить торжественного повествования. — И будем отмечать. А потом еще похмеляться. И впереди будет еще один год. И, короче, желаю вам всем, чтобы все у вас получалось, чтобы гады не мешались, чтобы везло. Ну и так далее.

Андрей понял, что съехал куда-то не туда.

— Чтобы стоял, чтобы деньги были, чтобы похмелье не мучило, чтобы ботинки не промокали. Чтобы контролеры в автобусе не ловили. Да. Короче, главное, чтобы завтра не было нам мучительно больно за бесцельно проведенное сегодня. В общем, давайте отметим все как полагается, чтобы весело всем было, все хорошо. С Новым годом, товарищи!

— С Новым счастьем, — добавил Олег, и через секунду шампанское потекло шипящей рекой в еще молодые, но уже привычные ко всему глотки.

Кухня опустела. Произошло это как-то рифмованно — опустели тазики с салатом (Лена и Катя, кажется, пришли рано и все приготовили), опустели бутылки и стаканы и одновременно опустели табуретки и диван. Правда, наполнилась голова. В ней что-то шумело, тяжело ухало и переворачивалось.

Андрей поднял взгляд, последние несколько минут прикованный к граненому стакану, и попытался сориентироваться в обстановке. Единственным объектом, к которому можно было привязаться, оказался Внучок. Он сидел рядом с Андреем — причем выяснилось, что оба они успели переместиться на диванчик, — и с сосредоточенным видом открывал бутылку водки. Кроме Внучка, на кухне никого не было. Из санузла неслись полные страдания звуки — кого-то рвало. Была слышна мутная музыка, за окном трещали петарды. Казалось, что где-то рядом разговаривают, но это уже почти без сомнения была галлюцинация.

— Где все? — спросил Андрей, нахмурившись.

— Кто где, — сказал Внучок.

Справившись с алюминиевой крышкой, он налил водку в две рюмки — себе и Андрею.

— Выпьем, — сказал Внучок.

— Выпьем, — сказал Андрей.

— С праздником, — сказал Внучок, подняв свою рюмку.

— С праздником, — сказал Андрей.

Чокнулись. Выпили. Немного затошнило.

— Слушай, — сказал Андрей.

— Слушаю, — сказал Внучок.

— Вот говорят, что как встретишь Новый год, так его и проведешь, — сказал Андрей.

— Фигня, — сказал Внучок.

— Конечно, фигня, — сказал Андрей. — Я не про это. На самом деле все наоборот. Я вот думаю. Как проведешь год, так и встретишь Новый. Это как бы итоговое мероприятие, своего рода черта, отчет за предыдущие триста шестьдесят пять дней. Это ведь так всегда бывает, понимаешь?

— Нет, — сказал Внучок. — Я уже ничего не понимаю.

Он глупо улыбнулся.

Андрей махнул рукой, взял лежавшую на столе пачку сигарет, потом вдруг заметил, что нигде нет пепельницы.

— А пепел куда стряхивать? — спросил он.

— На балкон иди, — сказал Внучок. — На балконе курим.

— С каких это пор? — спросил Андрей.

— Да вот так, — сказал Внучок.

— Ты пойдешь? — спросил Андрей, выбираясь из-за стола.

— Нет, — сказал Внучок. — Я попозже.

— Ладно, — сказал Андрей.