Адольф Гитлер: клинический случай некрофилии

Отец Гитлера был фигурой несколько менее симпатичной. Незаконнорожденный ребенок, носивший фамилию своей матери (Шикльгрубер — позднее он сменил ее на фамилию Гитлер), он начинал жизнь в более чем стесненных финансовых обстоятельствах и только благодаря собственному усердию и дисциплине смог продвинуться от роли мелкого чиновника австро-венгерской таможенной службы к достаточно высокой должности в этой же системе, превратившись в весьма уважаемого представителя среднего класса. Он умел экономить и скопил довольно денег, чтобы купить дом, ферму и, выйдя на пенсию, обеспечить семье вполне комфортабельное существование. Он, несомненно, был эгоистом и мало заботился о чувствах своей супруги, впрочем, не слишком отличаясь в этом от многих других представителей своего класса и своей среды.

Алоиз Гитлер любил жизнь — преимущественно в виде вина и женщин. Нельзя сказать, чтобы он был повеса и дамский угодник, но и явно не считал себя связанным нравственными устоями австрийского среднего класса. Вдобавок он любил пропустить стаканчик вина, а иногда и лишний, не будучи при этом пьяницей, как это пытаются представить некоторые авторы. Но, пожалуй, самым ярким проявлением жизнелюбия был его глубокий и неиссякаемый интерес к пчелам и пчеловодству. Почти весь свой досуг проводил он у пчелиных ульев, отдаваясь этому занятию с увлечением, сравнимым разве что с его рвением по службе. Мечтой его жизни было купить ферму, где он мог бы держать много пчел. И в конце концов он осуществил эту мечту. Хотя первая ферма, которую он приобрел, оказалась чересчур большой, к концу жизни он владел как раз нужным количеством земли и наслаждался безмерно.

Алоиза Гитлера иногда рисуют грубым тираном, пытаясь, по-видимому, дать этим объяснение характеру его сына. Он не был тираном, но был достаточно авторитарен, был движим чувством долга и считал, что обязан полностью определять жизнь своего сына, пока тот не достиг совершеннолетия. Насколько нам известно, он никогда не бил сына. Он ругал его, спорил с ним, старался внушить, ему, что для него благо, но он не был фигурой, наводившей на сына ужас. Как мы еще увидим, растущая безответственность Адольфа, его уход от реальности заставляли отца читать ему нотации и пытаться наставить его на путь. Многое говорит нам о том, что Алоиз не был в отношениях с людьми ни равнодушным, ни надменным. Он не относился к числу фанатиков и в общем отличался терпимостью. Об этом свидетельствуют и его политические взгляды: он был либерально и антиклерикально настроен, живо интересовался политикой. Он умер от сердечного приступа, читая газету. Последними его словами была сердитая реплика в адрес «этих черных» — так называли реакционное духовенство.

Чем объяснить, что два таких благонамеренных, устойчивых, очень нормальных и совсем не склонных к разрушению человека дали жизнь Адольфу Гитлеру, будущему «чудовищу»?[53]

От рождения до шести лет (1889–1895)

Судя по всему, ребенок был главной радостью в жизни матери. Она восхищалась им, баловала, никогда не бранила. Все, что он делал, было хорошо. Ее внимание и любовь были целиком сосредоточены на сыне. Весьма вероятно, что такое отношение матери способствовало развитию его нарциссизма и его пассивности. Быть хорошим не составляло труда: он вызывал безусловное восхищение матери. И стремиться к чему-либо было излишне, ибо мать удовлетворяла все его желания. Он же, в свою очередь, командовал ею и, раздражаясь, метал, бывало, громы и молнии. Но, как мы уже отмечали, он мог ощущать ее сверхопеку как навязчивость и реагировать на нее, замыкаясь в себе. То обстоятельство, что отец по долгу службы много времени проводил вне дома, способствовало более глубокому развитию взаимоотношений матери с сыном. Каким бы ни было влияние мужского авторитета, оно в этой ситуации практически отсутствовало. Кроме того, пассивность мальчика, вероятно, усиливалась из-за его болезненности, заставляющей мать относиться к нему с удвоенным вниманием.

Эта фаза завершилась, когда Адольфу исполнилось шесть лет. Окончание ее отмечено несколькими обстоятельствами.

Наиболее очевидным (особенно с точки зрения классического психоанализа) было, безусловно, рождение младшего брата. Адольфу тогда было пять лет. В результате он лишился позиции главного объекта материнского внимания и заботы. Вообще, такое событие часто оказывается для ребенка не травмирующим, а благотворным: устраняя фактор зависимости от матери, оно стимулирует личность к активности. Вопреки распространенному мнению, имеющиеся свидетельства говорят о том, что юный Гитлер вовсе не испытывал в этой ситуации приступов ревности, а напротив, в течение первого года после рождения брата вовсю наслаждался жизнью[54]. Этому, наверное, способствовало и то, что отец получил новое назначение в Линце, в то время как семья, опасаясь, по-видимому, за здоровье новорожденного, продолжала жить в течение года в Пассау.