Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

<p>ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА КАПИТАНУ 2 РАНГА А. А. СОРОКИНУ О СЛЕДОВАНИИ С ОТРЯДОМ К ОСТРОВУ РОДОС И ДАЛЕЕ ДЛЯ СОДЕЙСТВИЯ АНГЛИЙСКОМУ ОТРЯДУ У АЛЕКСАНДРИИ</p>

13 сентября 1798 г.

Блистательной Портою положено послать к отряду из аглин-ской эскадры вице-адмирала Нельсона, находящемуся в близости Александрии, турецких 10 канонерских лодок и препроводить их туда из соединенных эскадр двум российским и двум турецким фрегатам. Для сего препровождения из эскадры, под начальством моим состоящей, назначил я следовать с вверенным вам фрегатом «Михаил» и с фрегатом «Казанская». По получении сего извольте вместе с двумя турецкими фрегатами и означенными 10 канонерскими лодками иттить напервее в остров Родос и там ожидать извещения от означенного аглинского отряда, к которому напервее послана от Порты с письмами одна кирлангичь для осведомления о том, что надобны или нет сему отряду препровождаемые канонерские лодки. Как скоро означенная кирлангичь возвратится к вам в Родос, чрез оную или чрез наши другие верные известия и сношения получите вы уведомление и буде надобны и требованы будут туда лодки канонерские, извольте немедленно следовать из Родоса к отряду вице-адмирала Нельсона по близости Александрии, для блокирования оной находящемуся, и дабы та кирлангичь, которая туда послана, потому следовала с вами для показания места, где оный отряд находится. И как скоро вы туда дойдете, обо всех потребностях, к сведению моему подлежащих, на первый случай извольте чрез оную кирлангичь меня уведомить, чтобы она послана была от вас в самой скорости к соединенным эскадрам, с которыми находиться мы будем. Напервее пойдем мы к Морее, к Модону, Корону и Наварину, а потом к островам Занте, Кефалонии, Корфу, а оттоль в Венецианский залив, держась румелийского берега, для обережения от десантов Албании и до Рагузы, чтобы оная кирлангичь доставила нам все сведения, от вас отправленные. Также и вы с фрегатами по проводке туда канонерских лодок должны возвратиться к эскадрам в соединение, имея при том крайнюю предосторожность.

Ежели вы эскадр не застанете в близости островов Занте и Кефалонии, оберегаться нужно вам, проходя оные острова, а особо остров Корфу, которые состоят ныне во французском владении, чтобы из оного не случились и не могли бы встретить вас сверх чаяния военные корабли. Потому, следуя путем, осведомляйтесь об нас вернейшим образом, где мы находиться будем, а особо в Морее, Модеме и в Короне, где прикажу я оставить надобно для вас для уведомления малые суда или письменные повеления, которые к вам по приходе вашем в те места доставлены будут. Получа тут сведения об эскадре, потому и можете себя располагать для соединения с эскадрами.

Я уповаю, может быть, в проходе вашем мимо Мальты во французском владении островов из них некоторые успеем взять, а особо ежели можно будет острова Занте и Кефалонию, потому при оных, может быть, и оставлены будут несколько наших судов, с которыми и соединиться можете, и потому, ежели по известиям, какие вы получите, не будет видимой опасности, тогда можете итги прямо далее к эскадрам.

Я уповаю, ежели мы успеем, то остров Корфу обложим нашей блокадою, тогда и к вам уведомление об оном в Модон и в Корон доставится. Ежели по прибытии вашем с лодками в остров Родос узнаете вы буде канонерские лодки аглинскому отряду не надобны, то, нимало не медля, все вместе с турецкими фрегатами и лодками из Родоса извольте следовать прямо в соединение к эскадре напервее к Корону и Модону. Иттить, как выше означено. Я уповаю, что при таком случае вы нас застанете еще в ближних местах. За всем оным в предосторожность вашу напоминаю следующее: буде начальник аглинского отряда, при Александрии находящегося, объявить вам непременную и необходимую надобность в вашем ему вспомоществовании для блокады и действия против неприятельских судов, там находящихся, с крайней вашей осмотрительностию, буде требуема надобность предпринять необходимые в таком только важно надобном случае, можете остаться с фрегатами там и действовать соединенно; но как фрегаты наши отягощены чрезвычайно тяжелой артиллериею, а особо фрегат «Казанская» и в постройке по ветхости слаб, потому и при таковом случае может быть удобнее и безопаснее только время и, по мнению моему, не должны непременно возвращаться в соединение к эскадре или по крайней мере в безопасные места. В прочем полагаю все на благорассмотрение ваше и осторожную осмотрительность, исполняйте все то, что предусмотрите полезно, и осторожность соблюдите по силе закона.

<p>ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА ЛЕЙТЕНАНТУ Е. П. МЕТАКСЕ<a l:href="#n_41" type="note">[41]</a> О НАЗНАЧЕНИИ ЕГО ОФИЦЕРОМ ДЛЯ ПОРУЧЕНИЙ И СВЯЗИ ПРИ ТУРЕЦКОМ АДМИРАЛЕ КАДЫР-БЕЕ</p>

15 сентября 1798 г.

Перейти на страницу:

Все книги серии Редкая книга

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии