Читаем Адмирал Колчак и суд истории полностью

До сего времени я старался держаться общей военной точки зрения на командование и его штаб, не рассматривая эти вопросы со стороны военно-морской деятельности. Во флотах штабные организации определялись гораздо позднее и в более узких формах, чем в сухопутных вооруженных силах. Если морская война, как самостоятельный вид военных действий, совершенно не подчиненных и не связанных с сухопутными, появилась только в конце XVI века, то учение о морской войне, морская стратегия, возникла почти на наших глазах. Общность военных принципов, конечно, сознавалась уже давно, но формулировка их применительно к морской войне является делом последних десятилетий. Эпоха парусных флотов очень мало дает указаний на развитие органов командования морской вооруженной силы. В зависимости от особенностей обстановки морской войны и организации морской силы, командование, до последнего времени, имело большую возможность удовлетворяться личной работой по обстановке, в которой упрощался в значительной мере вопрос о местности и его влиянии на ход операций, столь важный в сухопутной войне. Все вопросы передвижения, базирования, связи, обеспечения операций в период парусного флота являлись значительно упрощенными, и личный опыт командования достаточно обеспечивал ему все необходимые данные для единоличной выработки военного замысла.

Вопросы разведки точно так же были весьма примитивны и не требовали специальных органов по обработке тех фактических данных, которые получались непосредственно командующим от лица несущих разведочную службу. Как была поставлена организация разведочной службы даже в эпоху англо-французских войн в XVIII и начале XIX столетий, достаточно указывают факты из Булонской и Египетской операций. Точно так же, в силу особенностей положения командования морской силой, не представлялось особенной надобности и в специальном органе для осуществления военного замысла.

Присутствие командования в лице адмирала-флагмана, возможность последнего сигналами руководить движениями флота на марш-маневре и в первые фазы боевого маневрирования, при общей сравнительной медленности передвижения, значительно упрощало все вопросы по осуществлению военного замысла. Если сигнал не был понятен, если обстановка не позволяла его сделать, у командования оставалась всегда в запасе известная формула, понятная всем: «следовать движению адмирала». Эта формула особенно резко подчеркнута одним из величайших морских военачальников, генерал-адмиралом Рюйтером[629] на собрании флагманов и командиров голландского флота перед 4-х дневным боем в канале. Рюйтер очень мало касался изложения своего плана ведения боя, – он преимущественно старался поднять нравственный элемент командного состава в своем обращении к нему, которое заключил выражением уверенности, что все последуют его примеру.

Появление свода сигналов, непосредственно связанного с установлением известных тактических норм и положений, наконец, общее развитие вопросов по управлению морской силой определили и первоначальные штабы морского командования в виде распорядительного органа. Мы видим в конце XVI века появление секретарей при высшем командовании, примером которых может служить всем известный Павел Гост[630] при адмирале Турвиле[631]. Аналогично адъютантской организации на сухом пути – на море явился флаг-офицерский штаб, с чисто распорядительными функциями, впоследствии расширенными еще и строевыми обязанностями по личному составу. Военный совет, как вспомогательный орган командования, имел тоже значение и применение, как в деле управления сухопутной вооруженной силой. Классическими примерами могут служить военные советы, собираемые Рюйтером перед 4-х дневным сражением в канале, Нельсоном[632] перед Трафальгарским боем. Эти советы носили характер собраний, на которых командующие сообщали свои оперативные планы и делали соответствующие распоряжения (Нельсон) или имели целью личное нравственное воздействие на подчиненных (Рюйтер), и гораздо реже собирались для рассмотрения обстановки и подготовки решения (совет перед боем в Лепанто). Чаще всего, ввиду упрощенных представлений об обстановке, военный совет собирался на море, для выслушивания распоряжений со стороны командования, и постепенно вылился в форму собрания флагманов и капитанов, существующую до настоящих дней во всех флотах и имеющую именно характер собрания, а не совета.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное