Адмирал Империи 2

— Господа, вы показали себя отважными воинами в только что прошедшем бою, — Корделли даже не дошел до капитанского мостика, а разговаривал сейчас с османами по личному переговорному устройству, следуя неровной походкой коридопами палубы своего «Салема» и кивая на приветствия проходящим мимо офицеров. — Русские моряки позорно бежали, завидев ваши боевые галеры. Но враг еще не разбит, и они снова летят к нам на свидание. Воины султана, вам предоставляется возможность уничтожить корабли адмирала Самсонова и отомстить русским за поражение в последней войне! Вперед, храбрецы!

Корделли отключил связь и довольно ухмыльнулся, сейчас сам султан Селим не сказал бы лучше. Фрэнк немного знал османскую манеру общения и менталитет и решил сыграть на их эмоциональности и горячности. А может просто был немного навеселе и таким образом развлекался…

Тем не менее, речь американского адмирала возымела действие, и османы отчаянно ринулись в атаку. Именно в атаку пошли галеры и крейсера султана, а не выстроились в оборонительную линию, Корделли видимо был слишком красноречив. Однако американец, уже сидя в своем кресле в командном отсеке, не стал возвращать назад, помчавшуюся на русских, эскадру союзников. В данном соотношении сил не обязательно было встречать корабли Самсонова именно в оборонительной позиции, можно было и самим атаковать на встречных курсах.

Пусть отчаянные османские капитаны своим напором погасят энергию первого самого опасного удара русских, а затем 13-я дивизия возьмет Самсонова и его гвардейцев тепленькими. Так решил Корделли, наблюдая за тем, как двенадцать османских вымпелов разворачиваются широкой дугой и мчатся по направлению к приближающемуся врагу.

Хотя большинство кораблей у османов были галерами, они смело шли на строй русских, осознавая свое временное техническое превосходство. У галер в отличие от русских дредноутов защитные энергетические поля были в рабочем состоянии, поэтому их капитаны не сильно беспокоились о своей безопасности, а вот противник сразу начнет получать заряды плазмы непосредственно в броневую обшивку. Да и американская дивизия уже начала движение и если что-то пойдет не так, сможет в любую минуту прийти на помощь и поддержать огнем…

Так думали османы, на полной скорости, несущиеся навстречу своим заклятым врагам. Однако маленький файл, высланный с русского корабля, сильно охладил настой воинов султана. На экранах мониторов они увидели запись гибели своего славного «Седель-Бахра», услышали крики своих товарищей о помощи, из плавящихся под огнем артиллерии «Одинокого» отсеков флагманского крейсера, услышали последние слова своего адмирала, сгорающем заживо на капитанском мостике. И слова эти были не героические и не напутственные, это были стоны мольбы о пощаде, когда Озкан в очередной раз пытался лично связаться с командиром русского крейсера, но тот ему не отвечал и продолжал вести огонь…

Одновременно, и ярость, призывающая к возмездию, с одной стороны, и опустошение и страх с другой, поселились в сердцах османов, увидевших эту страшную запись. Взвыв от горя и отчаяния, командиры галер вошли в огневое соприкосновение с приближающимися русским кораблями. Крики проклятий в сторону неверных заполнили эфирное пространство, османы будто старались своей праведной ненавистью опрокинуть вражескую эскадру.

Но одной ненависти для этого явно было мало. В авангарде своего атакующего построения адмирал Самсонов поставил самые защищенные дредноуты, менее всего пострадавшие на прошлом этапе сражения. Впереди шли: линкор «Афина», на котором Иван Федорович продолжал находиться.

Он предлагал княжне перейти на свой прежний корабль, а самому снова вывесить флаг на «Громобое», перед этим выкинув оттуда Гуля. Но Таисия Константиновна наотрез отказалась, сославшись на то, что командующий в бою должен сражаться на самом защищенном корабле эскадры, коим считалась «Афина». Сама же капитан-командор пожелала остаться, и видимо решила погибнуть на родном ей «Одиноком». Глупая девченка!

Самсонов сделал бы все, чтобы не допустить ее смерти и гнал от себя мысли, что Таисия после сообщения о гибели Василькова сама будет искать в бою эту старуху с косой. Однако не вывести сейчас вперед тот самый «Одинокий» командующий тоже не мог. Данный тяжелый крейсер был так же невредим и сейчас шел вторым номером в авангарде. Еще одним кораблем «первой» линии атаки был линкор «Пересвет», сохранивший свои защитные энергетические щиты от налета американской авиации с помощью эскадрильи с «Афины».

Эти три великолепных дредноута вылетели далеко вперед от основного строя и первыми встретили османскую эскадру. Будто соколы схватились со стаей испуганных голубей, так «Афина», «Одинокий» и «Пересвет», невзирая на заградительный огонь, бросились на дюжину османских кораблей и открыли по ним огонь. Несколько дольше в этом плазменном аду смогли продержаться лишь два крейсера флота султана: «Эрин» и «Месудие», остальные нарушив собственный строй, разбегались кто куда, спасаясь от русских канониров.