Адъютор

– Они всем нам время от времени снятся. Или вы находите обычной ситуацию, когда, положив ладонь на придорожный камень в жаркий летний день, можно получить обморожение?

«Не нахожу. Мэтр Корнелиус, вы человек в таких делах образованный, с целыми эпидемиями, бывало, справлялись, вам, как говорится, и карты в руки», – думал я, в то время как он продолжал рассматривать мою ладонь под разными углами.

– Сарр Клименсе, так о чем именно был ваш сон?

– В нем ко мне явился убеленный сединами старец с загнутым на конце посохом в руках. Так, мол, и так, Даниэль, не угодно ли будет взглянуть на одно интересное местечко? Все равно мимо проезжаете.

Я дурачился, даже не пытаясь этого скрыть.

– И что было дальше?

– Где-то ближе к полудню местность показалась знакомой, тогда-то мне и вспомнилось сновидение. После чего предложил сар Штраузену составить компанию, чтобы посмотреть место, где нашел свой последний приют какой-то Арасарр.

– Стоп!

Вряд ли у кого-нибудь еще получилось бы перемениться в лице так стремительно, как вышло у Корнелиуса.

– Ни слова больше! – Забыв о всяких приличиях, он едва не сорвался на крик, и его возглас прозвучал как приказ. – Ни слова больше! – повторил маг уже более тихо, но не менее встревоженно.

Корнелиус метнулся к пологу, рывком открыл его и исчез снаружи. Когда голова мага промелькнула мимо окна, стало понятно – он бежит вокруг шатра. Я посмотрел на Сантру – как отреагировала она? И убедился: не менее тревожно.

Вернулся он практически сразу же – много ли времени нужно на то, чтобы обежать не самый большой шатер? Чтобы подойти ко второму из сундуков и нависнуть над ним. Вскоре послышался звук, похожий на те, который издает письмо, когда срываешь с него печать, и надо же – крышка сундука поднялась сама. Я мог поклясться именем самого Пятиликого – Корнелиус не прикасался ни к ней, ни к самому сундуку. Вероятно, то, что ему было необходимо, лежало сверху, поскольку копаться он там не стал.

Больше всего предмет походил на масляный светильник – резное каменное основание, а сверху стеклянный шар. Для полного сходства не хватало колесика сбоку, которым регулируют длину фитиля.

– Что это?

Судя по тому, что маг нес его, держа в обеих руках, штука увесистая.

– Уверенность в том, что произнесенные здесь слова не смогут услышать те, кому не положено.

«Отличная вещь для комплотов! – невольно усмехнулся я. – Остается только надеяться, что мы к ним не относимся. Последнее, что хотелось бы в жизни, так это угодить на эшафот».

– Зря улыбаетесь, сарр Клименсе, – заявил маг. – Сейчас попытаюсь вас убедить. Ведь стоит только отойти на несколько… – Говоря, он пятился от меня спиной и на каком-то шаге начал молча шевелить губами. Когда Корнелиус снова приблизился ко мне, я услышал конец фразы: –…Иногда не обойтись. Убедились?

– Полностью.

Не сказать, чтобы я поразился до глубины души, но сталкиваться с подобным еще не приходилось.

– Тогда продолжим. Сантра, пересядь поближе, тебе тоже будет полезно узнать, что скажет сарр Клименсе.

Не будь здесь мага, я обязательно предложил бы ей сесть мне на колени. Но он здесь был. Корнелиус передвинул кресло, причем сам остался стоять. А я сидеть, поскольку все еще находился в роли пациента, к лечению хвори которого, судя по всему, они явно не торопились приступать.

– Сарр Клименсе, повторите, пожалуйста, все, что вы успели сказать, но теперь стараясь быть серьезным.

– Мэтр Корнелиус, может быть, мне проще будет ответить на ваши вопросы?

– «Если я уйду, все то, за что вы меня цените и за что готовы отдать свою жизнь, останется здесь, с вами. Ну и с чем мне дальше жить самому? И какой в ней тогда останется смысл? Мы вместе сюда пришли и вместе отсюда уйдем, что бы нам ни было предначертано», – это его точные слова, сарр Клименсе? – Корнелиус по памяти процитировал то, что недавно от меня услышал.

– Поймите, никто ничего не говорил. Ни Арасарр, ни кто-то другой. Мне даже непонятно, откуда я знаю.

Корнелиус всякий раз застывал, когда я называл это имя, причем сам его произносить старательно избегал.

– И что было дальше?

– Дальше сар Штраузен тоже приложил ладонь к этому, как вы его назвали, кенотафу. Но нашел его не более как прохладным.

Разговор меня утомил. Надеялся на врачебную помощь, а в итоге оказался как на допросе. Благо рядом находилась Сантра, глядя на нее, отдыхали глаза. Она молчала, но наконец-то, впервые за все время нашего знакомства, слушала меня внимательно и не морщила нос.

– Что вы ему говорили?

Пришлось пожать плечами.

– То же, что и вам.

– Сарр Клименсе, ну что ж вы раньше-то молчали?! – Корнелиус смотрел на меня укоризненно.

– Это так важно?

– Поверьте, да. Девочка, – обратился Корнелиус к Сантре, – мне хотелось бы увидеться с сар Штраузеном безотлагательно. Будь добра, пригласи его сюда. – И добавил куда тише: – Если, конечно, уже не слишком поздно.

Мою реакцию на его слова предугадать несложно, ведь они прозвучали так, как будто Клаусу угрожает опасность. Я вскочил со своего места.

– Сидите, сарр Клименсе, сидите, вам не о чем беспокоиться! Проблема не в самом господине сар Штраузене.