Адъютанты не умирают

— Ой! — закричал он, увидев кровь, просочившуюся сквозь гимнастерку Хосе. — Тебя поранили?

— Пустяки, — попытался улыбнуться Хосе. — Слушай, Минго! Ты не бойся, ладно? Если придется меня оставить тут, ты переваливай через гору. Понял? И скажи Фиделю: Хосе чуточку не дошел. Ладно?

— И он придет за тобою?

— Обязательно придет.

Хосе стоило большого труда говорить, Минго это видел.

— Не забудь сказать Фиделю, что мы шли его спасать!

— Нет, не забуду.

— И пусть Челия тоже знает об этом, она неплохая женщина…

Минго показалось, что Хосе прощается с ним.

— Ты, Хосе, не прощайся со мною! — вскричал он.

— Глупый ты! Разве я собираюсь прощаться? Как только будет чуточку легче, я встану. Вот увидишь!

Грохот выстрелов заставил их замолчать. Стреляли и с вершины и снизу, из долины. Иные пули, устав в дороге, с шипеньем и писком ложились возле мальчишек. Минго отполз назад, в небольшое углубление.

— Хосе! — закричал он истошным голосом. Ответа не было.

Забыв об опасности, Минго метнулся к другу.

Хосе лежал смирно, точно спал глубоким и спокойным сном. Но его глаза были открыты и смотрели прямо на солнце, не мигая.

— Хосе! — повторил Минго, схватив холодные руки товарища. — Умер! — сказал он, не в силах остановить слезы, и с упреком добавил: — Как же так! Адъютанты же не умирают!

По-прежнему стреляли со всех сторон. Но теперь Минго было наплевать на пули. Он сидел рядом со своим другом и, глотая слезы, пел:

Я не боюсь тебя, седой океан,
Ведь в руках у меня карабин!

Очнулся он, когда услышал, что к нему с гор спускаются бородачи.

Впереди крупно шагал великан с расстегнутым воротом и в зашнурованных ботинках. Он беретом вытирал пот, выступивший на лице и на красной от загара шее. Вслед за ним бежала женщина.

Она заметила лежащего на земле маленького повстанца.

— Xoce! — вскрикнула она, подбегая.

Тот, который шел впереди, остановился возле Минго. Увидев распростертого на земле Хосе, он опустился на колени и поцеловал его. Потом, бережно подняв Хосе на вытянутых руках, молча понес его дальше.

Женщина опомнилась и вытянула руки, будто тоже несла Хосе… И все бородачи, которые шли за ними, поступили точно так же, словно не один, а много Хосе было на земле, и они несли их.

Минго умел считать только до тридцати. Он насчитал тридцать бойцов, а они всё спускались и спускались с гор. Вот он уже насчитал тридцать раз по тридцать. А им будто и нет конца.

Вспомнив, что Хосе умер, Минго заревел во весь голос. Тогда один из бородачей бросился к нему, хотел взять его на руки.

Мальчик заупрямился, не позволил себя поднять. Он крепко уцепился за брюки бородача и пошел рядом, стараясь шагать в ногу с ним.

Так они и шли: впереди Фидель, неся на руках своего маленького адъютанта, а за ним тысяча сильных и верных бородачей и среди них — Минго.

Они спускались в долину.