Адептус Механикус: Омнибус

Котов едва не задохнулся, когда за спиной закрылась дверь и его тесная связь со “Сперанцей” оборвалась. Как внезапно лишённый всех удовольствий сластолюбец архимагос ощущал себя потерянным и совершенно опустошённым. Он никогда не испытывал ничего подобного и почувствовал себя невероятно голым. Галатея повернулась на паланкине, неловко переступая ногами, чтобы опустить тело облачённого в мантию техножреца.

— Пугающе, не так ли? — спросила она. — Очень холодно и очень страшно, когда вы изолированы от всего, что знали и от всего, что могли бы знать. Мы привыкли к своей компании, но полагаем, что вам очень не по себе.

— Это… — непривычное ощущение, — согласился Котов. — Я с радостью снова подключусь к инфосфере.

— Подумайте об этом. Так смертные проводят всю свою жизнь, — произнесла Галатея, с забавным блеском серебряной оптики наблюдая, как хромированные черепа кружат вокруг неё. — Это печально, вам не кажется?

— Я не задумывался об этом, — признался Котов.

— Конечно, не задумывались, — согласилась Галатея. — С какой стати? Адептус Механикус думают только о себе.

— Нам хотелось бы задать вам несколько вопросов, Галатея, — продолжил архимагос, запомнив колкость, но решив её пока проигнорировать. — Чтобы лучше понять вас и получить более чёткое представление о том, что произошло на манифольдной станции Валетте. Вы готовы отвечать на вопросы?

Он достал “немой” инфопланшет и начал прокручивать записи.

– “Сперанца” — великолепное судно, архимагос, — произнесла Галатея, словно Котов и не говорил. — Мы очень долго ждали такой корабль. Мы так рады, что вы, наконец, прилетели. Мы думали, что все сойдём с ума, прежде чем появится такое судно. Да, мы боялись, что мы все сойдём с ума от ожидания.

Котов слушал Галатею, а в это время механизмы каждого мозга в стеклянных колпаках мерцали с синоптической деятельностью. Было ли это сингулярной сущностью или гештальт-соединением множества сознаний? Биологический разум, дополненный технологией, или механический разум, достигший опасного уровня сознания? Галатея уже прошла все когнитивные тесты Лёбнера, но потому что была органической или потому что обладала самосознанием?

— Могу я? — спросил Котов, протянув металлическую руку к мозговой фляге.

— Можете.

Фляга излучала тепло, и едва заметная вибрация прошла сквозь стекло от электропроводящей жидкости внутри. Котов задался вопросом, кто это был в предыдущем воплощении жизни. Мужчина или женщина? Жрец Механикус или полимат из другого имперского учреждения?

— Знаете, нет никакой реальной необходимости в этих преторианцах, — сказала Галатея. — Мы не собираемся причинять вам вред, архимагос. Совсем наоборот, на самом деле.

— Тогда почему ваши сервиторы напали на абордажную группу? — спросил Дахан.

Галатея насмешливо посмотрела на него. — Сначала Адептус Астартес убили одного из наших слуг. Другие очнулись и получили приказы уничтожить незваных гостей, прежде чем наше полное сознание пробудилось от сна. Благодаря превосходной работе госпожи Тихон “Сперанца” прилетела раньше, чем мы ожидали, но мы скоро поняли, что у нас общая цель. К счастью удалось избежать дальнейших смертей, как и принудительного контроля над вашим судном.

Котов и Дахан обменялись неловкими взглядами, обоим пришла в голову одна и та же мысль.

Способна ли Галатея взять по контроль “Сперанцу”?

— И какая, по-вашему, цель привела нас на манифольдную станцию? — спросил Котов.

— Вы планируете пробиться сквозь Шрам Ореола и выяснить судьбу магоса Веттия Телока.

— Вы знаете о Телоке?

— Разумеется. Мы помним его с тех пор, как он прибыл на манифольдную станцию Валетте, прежде чем отправиться в Шрам Ореола.

— Как это возможно? Телок был здесь тысячи лет назад.

— Вы уже знаете как, архимагос, — ответила Галатея, словно ругая глупого ребёнка. — Мы — эвристический биологический кибернетический интеллект, изначально встроенный в манифольдную станцию. Конечно, мы очень сильно эволюционировали, но мы помним наше рождение и предыдущее жалкое существование.

— Вы живёте уже больше четырёх тысяч лет? — уточнил Дахан.

— Мы существуем в общей сложности четыре тысячи двести шестьдесят семь лет. Не в нашем нынешнем виде, разумеется, но это было датой нашего появления. Только после вмешательства магоса Телока в нашу системную архитектуру мы достигли чего-то близкого к сознанию. Он впервые позволил нам расширить когнитивные способности при помощи добавления взаимосвязанных мозгов, выбранных из числа его лучших и самых одарённых последователей. Наша функциональность увеличилась в геометрической прогрессии, и объединённая производительность нейроматрицы инфомашины быстро опередила сумму своих частей.

— Почему Телок поступил так?