Адепт

Повсюду вокруг него мелькали тучи психических обломков – мыслей, воспоминаний, фрагментов всего того, что составляет личность. Казалось, будто на комнату, полную кусков разных мозаик, налетел смерч, смешал их все и унес в воздух в неописуемом беспорядке.

Тут были все элементы, в совокупности составлявшие личность Джиллиан Толбэт, – элементы, принадлежавшие Майклу Скотту и, без сомнения, многим другим. Возможно, рано или поздно кому-нибудь и удалось бы рассортировать все эти кусочки и сложить мозаики в нужном порядке, восстановив маски. Но для этого требовалось время. Пока же Адаму пришлось констатировать, что установить хоть какой-то контакт с Майклом Скоттом в ближайшем будущем невозможно – а это, в свою очередь, означало, что распутать клубок проблем, связанных с инцидентом в Мелроузе, теперь можно только с помощью Перегрина. Удастся ли при этом восстановить ущерб, нанесенный Джиллиан Толбэт, – совсем другое дело.

Адам как раз начал возвращаться из транса в свое тело, когда занавески резко распахнулись. Стараясь внешне не проявлять беспокойства, он выждал еще несколько секунд и только потом спокойно повернулся к медсестре, стоявшей в дверях. На лице ее было написано крайнее неодобрение.

– Эй, что это вы там делаете? – спросила она, переводя взгляд с Адама на ничего не понимающую миссис Толбэт и обратно.

Все с тем же невозмутимым видом Адам спрятал часы в жилетный карман и достал из внутреннего кармана пиджака несколько визитных карточек.

– Вам не о чем беспокоиться, – произнес он, протягивая карточку сестре. – Миссис Толбэт попросила меня осмотреть ее дочь. Я согласился перевести Джиллиан в больницу, где я веду обычную практику, в случае, если ее состояние через пару недель не улучшится. – Он вынул ручку с золотым пером, написал на другой карточке номер и протянул миссис Толбэт.

– По этому номеру, миссис Толбэт, вам в любой час подскажут, где меня найти, – продолжал он, вкладывая карточку женщине в руку и сжимая ей пальцы, – гипноз еще продолжал оказывать свое действие, и он пользовался этим для нового внушения. – Прошу вас, если вам снова понадобится моя помощь, звоните – без стеснения.

Миссис Толбэт вяло кивнула; вид у нее все еще был не совсем проснувшийся. Сестра тем временем прочитала написанное на карточке; ее глаза при виде перечня медицинских регалий расширились.

– Сэр Адам Синклер, член Королевской… Прошу прощения, сэр Адам, – извиняющимся тоном выдохнула она, оторвав взгляд от визитки. – Доктор Огилви не предупреждала, что вы собирались посмотреть Джиллиан. Когда я увидела задернутые занавески…

– Виноват, мне следовало оставить запись в регистратуре, – возразил он, наклоняясь, чтобы пожать на прощание руку миссис Толбэт. – Меня ждут в другом месте, так что мне пора, но обещаю вам перед уходом просмотреть медицинскую карту Джиллиан. И я повторяю совершенно серьезно: если ее состояние не улучшится, не стесняйтесь, звоните мне.

– Хорошо… позвоню, – кивнула миссис Толбэт.

– Смелая леди, – одобрительно прошептал он, еще раз пожав ей руку, забрал со спинки кровати свой плащ и вышел, пригласив сестру жестом за собой.

– Мне хотелось бы посмотреть ее карту.

В ординаторской Адаму удалось незаметно забрать у медсестры свою визитку, когда та положила ее на стол рядом с картой Джиллиан.

Однако изучение карты мало что добавило к тому, что он и так знал. Все анализы крови не показывали отклонения от нормы, нейрологические и прочие тесты – тоже. Все было в норме – если не считать того, что состояние, в котором находилась Джиллиан Толбэт, назвать нормой нельзя было никак. И в ту минуту на том самом месте Адам Синклер поклялся отыскать ответственных за это и предать их своему суду – если только прежде этого не сделает за него Судьба.

Глава 14

Тем временем Перегрин, расставшийся на время с Адамом, пребывал в состоянии с трудом сдерживаемого возбуждения. Пока такси ползло по Парк-Лейн и потом направо – по Оксфорд-стрит, он нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотнику кресла и рассеянно смотрел в окно на людей, заполонивших тротуары. Тяжелый от выхлопных газов воздух щипал ему ноздри. В общем, он перевел дух только тогда, когда машина свернула на примыкающие к музею тихие улочки.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы в самом музее тоже было тихо. Перегрин вышел из такси и оказался среди толпы входящих и выходящих посетителей. Уже в вестибюле он заблудился в стайке одетых в форму школьников, и ему пришлось ждать, пока их учитель справлялся у администратора, как им попасть на выставку античной скульптуры. Пока группа с шумом удалялась по коридору, Перегрин думал, что если народу в отделе манускриптов будет хоть вполовину столько же, сколько в остальной части музея, то ему будет весьма непросто выполнить свою миссию, не привлекая к себе внимания посторонних.