Адамант Хенны

— Понять-то понял, только какая мне от этого выгода? Хорошо, хоть пиво эти эльдринги варить умеют, от жажды не пропадем.

— Ага, ты еще вспомни, как Фарнак нас тем пойлом из морской травы потчевал, — усмехнулся Торин. — Кто потом трое суток животом маялся?

— Маяться маялся, но все равно — еще раз угостят, непременно выпью! — непререкаемо заявил Малыш. — Уж больно пьется легко да приятно…

— Ага, а если на следующий день в драку? — не отставал Торин.

— Будет вам! — урезонил друзей Фолко. — Все спорите, спорите… Давайте дело делать. К вечеру хорошо бы уже до Причального добраться.

Причальным назывался тот самый торговый посад, что возник на Исене задолго до вторжения Олмера и в котором друзья познакомились сперва с Хьярриди, а потом и с таном Фарнаком. Во время Исенской битвы поселок сровняли с землей; его отстроили ховрары, однако король Эодрейд в 1730-м взял Причальный вновь — правда, победителям достались одни пылающие развалины. Роханцы взялись за топоры, в одно лето срубив городок заново. К еще белым, не успевшим потемнеть бревнам пристаней один за другим потянулись корабли Морского народа — роханские товары высоко ценились и в истерлингском Арноре, и во владениях Отона, и на юге — в Гондоре, Умбаре и Хараде. Сейчас в Причальном ошвартовался Фарнак.

Друзья покидали Хорнбург с тяжелым сердцем. Никому ничего не объясняя, Эодрейд отправил Брего на Андуин, подчинив Третьему Маршалу ничтожный отряд в две сотни воинов. Богатырь метал разъяренные взоры, однако Эодрейд был со всех сторон окружен своим эоредом, а рядом — разумеется, по чистой случайности! — заняли позицию лучники из полка мастера Холбутлы — нероханцы по рождению…

Они уже выехали за ворота и повернули на ведущую к Исене торную дорогу, когда Фолко внезапно хлопнул себя по лбу:

— Лопух! Репа гнилая! Как я мог забыть!..

— Э, ты о чем? — всполошился Малыш. — Ненароком яду не в тот бокал подсыпал?..

— Что б тебе язык молотом размозжило! — отмахнулся Фолко. — Кто там говорил, что нужны волшебники? Магов у нас в Средиземье и вправду не осталось, а Древобород-то жив-живехонек! Вот у кого спрашивать нужно, если уж не добраться до Орлангура!

— А что он может сказать? — удивился Малыш. — Он ведь сам-то никакой не чародей! Думаешь, он сможет нам в чем-то помочь? Сомневаюсь!

— Погоди, ведь Фолко прав, — вступил Торин. — Кроме Фангорна, нам и вправду никто не поможет, а в одиночку мы можем тыкаться, как слепые котята.

Нет уж, нельзя пренебрегать никакой возможностью. Крюк до Исенгарда невелик. Предупредим Фарнака, чтобы подождал, и…

— А что, если Древобород твой уволокся куда-нибудь в свои чащобы? — упорствовал Маленький Гном. — Забыл, что леса его теперь тянутся едва ли не до развалин Дол-Гулдура?

— Все бы тебе спорить, Строри, — фыркнул Торин. — Скажи уж прямо — лень тащиться!

— Не лень, а времени жаль! — вывернулся Малыш. — Сами же говорите — не маг наш Фангорн, не маг!

— Однако он очень стар и мудр, — заметил Фолко.

— То-то он нам в прошлый раз помог… — скорчил гримасу Малыш.

— Вдруг теперь он сможет больше? — предположил хоббит. — Энты, если захотят, легко остановят всю эту войну…

— То-то они в прошлый раз захотели… — в прежнем духе продолжал Малыш. — Олмер для них ничто! Так зачем энтам в эту ничтожную войну ввязываться? Уж сколько король Эодрейд тут воевал, а им хоть бы хны!

— Это потому, что он строго-настрого запретил людям даже приближаться к Фангорну, — напомнил Торан. — Древобород такого не мог не запомнить. Кто знает, может, мы его и уговорим?

Однако Маленький Гном отнюдь не собирался сдаваться, и в качестве последнего довода Фолко с Торином пришлось вспомнить об извечном правиле их компании — «куда двое, туда и третий». Ворча и морщась, Малыш нехотя подчинился.

Они ехали не оглядываясь, и потому никто из них так и не заметил, что следом из ворот крепости выбрался еще один всадник…

Июнь, 5, Причальный, западная граница Роханской Марки

По мирному договору с ховрарами, хазгами и дунландцами роханский рубеж был отодвинут еще дальше на запад — на три дня конного пути, как записали хронисты в анналах. Посыльные короля Эодрейда уже отправились вместе с выборными вчерашних противников ставить межевые знаки. Следом выступили первые сотни пограничной стражи — срубить там малые дозорные крепостцы. Пройдет еще немного времени — и на отвоеванные земли двинутся первые табунщики.

Однако Причальный пока еще оставался порубежным городком; стража в воротах долго и дотошно сличала королевскую печать на подорожной друзей с имевшимся у воинов оттиском.

— Да мы ж с тобой уже лет семь как знакомы, Эофар! — не выдержал Торин. — Ты что, не узнаешь меня, что ли?

— Узнаю, не узнаю — какая разница? Время военное, сам знаешь, — не слишком приветливо буркнул стражник, посторонившись. Друзья въехали в ворота.

Причальный был невелик — две улицы, на три четверти застроенные складами и амбарами.

— Да, все другое, — вздохнул Малыш, обозревая новенькие срубы.

— Одна река какой была, такой и осталась, — в тон ему отозвался Торин.