Адам Смит

Философия Гельвеция в ряде вопросов подходит близко к идеям Смита. По всей вероятности, общение с Гельвецием и изучение его трудов утвердили Смита в его представлениях о благотворной роли материального интереса в обществе. Вместе с тем он пошел дальше француза, применив эти представления к экономике.

Сам Гельвеций опирался на учение англичанина Локка, который, разумеется, был отлично известен и Смиту. У Локка Гельвеций взял основную материалистическую идею: мир существует сам по себе, независимо от наших ощущений, а через ощущения человек познает мир.

Отсюда тянул он нити своих рассуждений. Если главным в человеке является способность физических ощущений, то ему, естественно, свойственно стремление получать в жизни удовольствие и избегать страдания. Таким материальным принципом человек должен руководствоваться и фактически руководствуется в своих действиях. Религиозным идеям греха и искупления, бесплотным абстракциям добра и зла здесь нет места.

Человек получает способность воспринимать ощущения при рождении. Только от характера этих ощущений, то есть от условий жизни, зависит, что из него получится. Врожденных идей нет. От природы все люди равны и одинаковы.

Эти материалистические принципы были также принципами буржуазной свободы. Освободите человека от феодальных оков, предоставьте его самому себе, и он, руководствуясь эгоизмом, своекорыстным интересом, создаст для себя наилучшую жизнь. Рядом другой человек будет столь же усердно преследовать собственную выгоду? Отлично. Эти люди нужны, полезныодин другому. Пусть лишь их разумный эгоизм ограничивает друг друга!

Еще смелее звучал принцип природного равенства людей. Он означал: долой привилегии! Равные возможности всем людям, независимо от их происхождения!

Конечно, все это носилось в воздухе XVIII века. Опираясь на Локка, схожие идеи высказывал в яркой парадоксальной форме английский писатель Бернард Мандевиль. Они имеются у Гольбаха и некоторых других французов. Но Гельвеций выразил эти идеи наиболее выпукло и полно.

Смит синтезировал их в принципах экономического материализма, изложенных в первых главах «Богатства народов». Он хорошо понимал, что если уж где принципы разумного эгоизма и взаимной полезности людей применимы, так это в экономической сфере. Разделение труда — вот основа общества, а разделение труда предполагает, что люди помогают друг другу, хотя каждый строго преследует собственный интерес. Итак:

«…человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, но тщетно было бы ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них. Всякий предлагающий другому сделку какого-либо рода предлагает сделать именно это. Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что необходимо тебе, — таков смысл всякого подобного предложения. Именно таким путем мы получаем друг от друга преимущественную часть услуг, в которых мы нуждаемся. Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму и никогда не говорим им о наших нуждах, а лишь об их выгодах».

Не слышатся ли здесь какие-то вполне современные и актуальные для нас нотки? Надо вызвать к жизни материальный интересчеловека, чтобы он что-то хорошо сделал для других, для общества. Этот принцип отлично знает и социализм, и ничего удивительного здесь нет: пока существуют товарно-денежные отношения, без материального интереса не обойтись. Надо только правильно его использовать.

Но всякую идею надо рассматривать с точки зрения данной эпохи. Помимо заряда материализма, который заключался в этой философии, то была философия экономического индивидуализма. Ее надо рассматривать как буржуазный протест против феодальных вериг.

Абстрактный человек Смита и других философов XVIII века — этот трезвый индивидуалист и разумный эгоист, — в сущности, только буржуа, которому опостылели сословные привилегии, цеховые перегородки, устарелые повинности, мелочная опека государства.

«Я сам большой! — кричит он. — Оставьте меня в покое, дайте без помех заниматься своим делом, и я отлично сам договорюсь со своими рабочими и своими клиентами! Не надо мне никаких благодеяний, и сам я не намерен их оказывать! Даю, чтобы ты дал, делаю, чтобы ты сделал!» (Латыни наш фабрикант не знает и потому кричит последнюю фразу на родном языке, но доктор Смит может сообщить, что это знаменитый принцип римского права.)

Идея природного равенства людей тоже получает у Смита экономическое истолкование. Люди приобретают различные профессии лишь в силу существующего в обществе разделения труда, которое они находят при своем рождении уже готовым.