Адам и Ева — 2

Шейла смотрит некоторое время как я собираю схему, рассчитывая параметры деталей прямо на ходу на карманном компе, роюсь в файлах справочников, потом в стеллажах, торопливо припаиваю, обжигаюсь, ругаюсь, тут же проверяю рабочие режимы осциллоскопом. Целует меня в ухо и уходит. На некоторое время сбиваюсь с работы. Она, оказывается, умеет быть нежной, моя единственная и законная. Не то, чтобы умеет, но учится… Потом, все потом. Сейчас — успеть, пока драконы не поняли, что я делаю.

Возвращается Шейла с подносом в руках. Вместе с ней в мастерскую влетает толстая, жужжащая стрекоза. Накрываю собранную схему листом бумаги и смотрю, как стрекоза устраивается на плафоне прямо надо мной. Зараза!

— Что ты с ней сделаешь? — спрашивает Шейла.

— Ты видела в вестибюле главного корпуса оружейный ящик? Принеси оттуда лазер.

— Там цифровой замок.

— Набери шесть знаков числа ПИ, если не поможет — Е, а если опять не поможет, 537624.

Шейла убегает. Стрекоза тут же снимается с плафона и устремляется к двери. Но не успевает. Врезается в дверь и падает на пол. Взлетает и садится на стол передо мной. Выпиваю компот и накрываю стрекозу стаканом. Крылья не помещаются, но она послушно поднимает их вверх. Ясно, что стрекоза была на ручном управлении, когда врезалась в дверь. Не смогла удрать, и сдалась в плен. Наверняка за пультом снова Шаллах. Что означает такой акт безоговорочной капитуляции? Только то, что микрошпиончики пока в дефиците. Драконы хотят его сохранить.

Не надо себя обманывать. Это сегодня они в дефиците. Завтра-послезавтра пойдут с конвейера. Как саранча — тысячами.

Отодвигаю в сторону стакан — стрекоза послушно перебирает лапками — и принимаюсь за суп, пока совсем не остыл. Вбегает восхищенная Шейла. На боку — кобура, вторая — в руках.

— Кир! Пять три семь шесть два четыре! Как ты узнал?!

— Этот код на заводе в замки ставят. Люди — лентяи.

— Теперь сюда ни один дракон не сунется! А где стрекоза? — шарит глазами по потолку.

— Вот она.

Восхищению нет предела.

— Что ты с ней будешь делать?

— Выброшу.

— Можно, я ее шлепну?

— Как хочешь.

Шейла осторожно, чтоб не упустить пленницу, сдвигает стакан на поднос и направляется к двери.

— Стой! А ты стрелять умеешь?

— Сейчас научусь!

Ох ты, боже мой! Пол поселка спалит. Подробно инструктирую, заставляю несколько раз повторить и отпускаю на смертоубийство. Второе, конечно, остыло.

Через минуту возвращается довольная Шейла. В ладошках у нее сплавленный комочек.

— Я первым выстрелом стакан разнесла. Она удрать хотела. Тут я ее широким лучом, полной мощностью! — радостно докладывает она. Я поднимаю бровь.

— Дома все целы?

— Ну… почти, — смущенно улыбается Шейла. — Не ругайся, я теперь знаю, что это такое.

Выходим на улицу. На стене дома широкая оплавленная полоса в форме запятой. Сосульками застывает пластбетон. В самом деле ничего страшного. Будь дом деревянный…

— Ты самый умный, самый славный! — шепчет Шейла. — Если б ты только знал, как я тебя люблю! Если с тобой что случится, я ни дня жить не буду. Я ради тебя хочу такое сделать! Такое! Такое!.. Хочу забраться на крышу и полететь! Чтоб ты, я и голубое небо! И солнце! А вдали — море.

— Медвежонок, мы уже летели один раз. Ты, я и голубое небо. И там было выше, чем с крыши.

— Ну ты все шутишь! — получаю по голове подушкой. — А я так рада, так счастлива! — Шейла крутит головой, чтоб волосы хлестали мою грудь. — Ты умеешь петь? Я хочу научиться петь!

— И летать?

— И летать!

— И плавать как рыба?

— С аквалангом! Ты научишь меня плавать с аквалангом?

— До моря триста километров.

— А здесь флаер есть. Научи меня водить флаер.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас!

— Хорошо. — я устраиваюсь поудобнее. Шейла кладет подбородок мне на грудь. — Самое главное — это сесть в кабину и пристегнуться. Потом нужно включить автопилот. А что потом?

— Сказать ему: «Лети-и!»

— А вот и нет. Надо сказать ему: «Доложи состояние». — Я сажусь и Шейла тоже садится. — Запомни: мы не на Земле. Здесь приграничье. Все блокировки сняты или загрублены. Если ты прикажешь флаеру лететь, он полетит. Хоть без двигателя. Поэтому обязательно спроси, все ли в порядке. Если хоть что-то не так, вылезай и ищи другой транспорт. Поняла?

— Перестань меня трясти. У меня голова отвалится. Кир, ну что ты в самом деле! Я обязательно его спрошу. Честное слово!

Отпускаю ее, и мы вновь ложимся. Глупо сорвался. Эх, Толян, дался тебе тот флаер… Три взлета, две посадки…

— Кир, ты не можешь хотя бы на минутку снять щит?

— Завтра, или послезавтра.

— Ну хоть на секундочку.

— Жена космодесантника должна быть терпеливой и послушной.

— Я буду самой лучшей женой! Вот увидишь!

— Как это я увижу, если у меня будет всего одна жена?

Шейла задумывается над этой проблемой. Я тоже. Она в меня влюбилась всей силой, всем жаром молодости. А я? Я могу предложить ей только дружбу и секс. Она это знает, и ее это устраивает. Чего же я комплексуюсь?