Ад уже здесь

— Разве я сказал, что меня что-то смущает? Мне просто интересно, эти ваши космонавты, земля им пухом, случайно не рассказывали вам, как они собирались преодолеть пояс Ван Аллена, если собирались на Луну?

— Какой пояс?

— Радиационный пояс вокруг Земли. Пояс Ван Аллена. Жесткое космическое излучение там, где уже не предохраняет от него магнитное поле Земли, как на орбите. Как они собирались его преодолеть? Ведь не из свинца же был их корабль, верно?

— Погодите, но ведь всякие аппараты на Марс и еще бог знает куда отправляли.

— То аппараты. Там не было людей. Но, судя по вашему рассказу, на Луну летели люди.

— А как американцы туда летали еще черт-те когда? — вмешался в разговор Людоед.

— А они туда летали? — Старшина прищурился и усмехнулся.

— Погодите, вы хотите сказать, что…

— Я ничего не хочу сказать. Просто любопытствую. И этот ваш луноход… Такие аппараты — товар штучный. Особенно в стране с таким бюджетом и валовым внутренним продуктом, какой была наша родина перед войной. Но оказывается, что такими аппаратами укомплектованы еще и вооруженные формирования этих рейдеров. Не много ли луноходов делала страна, которая толком не могла свою армию содержать?

— Но разве их много? — возразил Варяг.

— Много. Для лунохода их много. Это ведь не Ка-пятьдесят, которых у нас по пальцам можно было пересчитать. Это не МиГ МФИ, который был у нас всего один. Это луноход. Машина не для этой планеты даже. Такие вещи на конвейере не делали.

— И что это, по-вашему? — нахмурился Яхонтов.

— Вы слышали о так называемых танках политбюро? — ответил Старшина после минутной паузы.

— Нет. И что это?

— Особые транспортные средства для передвижения и жизнедеятельности представителей высших эшелонов власти, партийных и военных лидеров, на случай глобальной и неограниченной ядерной войны. Их разработкой занимались еще, кажется, при Хрущеве.

— Не слышал, — ответил Варяг. — И что, вы думаете, что это и есть тот самый танк политбюро?

— Ну, думать можно все, что угодно. На деле может оказаться, что это действительно луноход и что они действительно летели на Луну. Да не долетели. Во всяком случае, сейчас это уже совсем не важно. Сейчас важно другое. — Старшина извлек из-за стола сверток материи для солдатских портянок и развернул его. В нем лежал предохранительный стержень от ядерного заряда Людоеда и флакон с эфиром, который дал Дитрих. — Это зелье — дело понятное. В быту бывает полезным. Но вот в своем рассказе вы уважаемый гражданин Варяг, отчего-то не упомянули про ядерный заряд, который везете. Откуда он у вас?

— Это мой сувенир, — усмехнулся Людоед.

— Ваш? — Старшина пыхнул трубкой и поднял брови. — Я-то думал, что ядерное оружие России есть собственность министерства обороны страны.

— В былые времена — да. Только где сейчас это министерство? Квартиру я получить не успел. С пенсией тоже оказия вышла. Так ведь что-то в память о родном министерстве нужно было оставить. Вот я и прихватил. Ну а вообще, если серьезно, это наш ответ ихнему ХАРПу. Надеюсь, вы не думаете конфисковать у нас это оружие и использовать по своему усмотрению?

Старшина в очередной раз скрыл свою задумчивость за пеленой выпускаемого из трубки дыма.

— Я, откровенно говоря, рассчитывал не на это. Я рассчитывал на то, что с ядерным оружием давно покончено.

— Если хотите знать, то я тоже надеюсь, что она последняя, — ответил Илья.

Николай понимал, что он лукавит. По крайней мере, рейдеры обладали ядерным оружием. И кто знает, где еще в мире были выжившие, сохранившие это рукотворное исчадие ада для каких-нибудь целей.

— ХАРП. — Старшина снова подошел к висящей на стене карте. — Аляска. А ведь была когда-то нашей территорией. Интересно, как бы все сложилось… Н-да. Наверное, после революции ее все равно аннексировали бы американцы. Но… Когда укрепился во власти собиратель имперских земель и вырезал всю старую большевистскую гвардию своими чистками, то он стал бы изыскивать способы вернуть Аляску… Война. Если бы эта территория была нашей… Танковые армады Красной армии блицкригом прошлись бы по континенту. Как это было в войне с японцами. Три недели — и все, мы в Мексике…

— Да вы маньяк, — вырвалось у Николая.

Комиссар устремил на него гневный взор, продолжая ожидать реакции Старшины. Тот медленно повернулся, показывая не предвещающую ничего хорошего улыбку.

— Обоснуйте, молодой человек.

— Что тут обосновывать? Дорвавшийся до власти унтер, выкормленный войной и кровью. Нет? Всюду плакаты. Угрозы. Ваши портреты. Да у вас культ личности и диктатура! Вы еще и мировым господством грезите!

— Однако как много вы успели понять за то малое время, что здесь находитесь, — усмехнулся Старшина.

— Все время, что я у вас нахожусь, я был в застенках ваших карательных органов. Как и мои товарищи…

— Колян, захлопни пасть, — зашипел Вячеслав.

— Ну уж нет! Он хотел откровенности!