Ад уже здесь

Все это выглядело странно и непривычно. Абсурдно и бессмысленно. Хотя, вероятно, различные точки зрения должны приводить к золотой середине истины. Но как ее найти, когда никто не собирается уступать и считает своим долгом выражение противоположного мнения любому мнению оппонента? И сколько этому суждено длиться?

— Джентльмены. — Варяг постучал кулаком по столу. — Джентльмены. Может, все-таки наконец перейдем к делу?

— А вы не суйтесь! — рявкнул Линч. — Мы еще ничего насчет вас не решили!

— Да вы и не решите никогда. Может, все-таки для начала нас выслушаете? — Яхонтов развел руками.

— В самом деле, Эдвард, — пробормотал Даладье. — Мы так до скончания времен спорить можем.

— Да-да, — ухмыльнулся Хорнет. — Пусть говорят. Линчевать их мы всегда успеем.

— Вот этих вот намеков только не надо! — Линч погрозил Дональду пальцем.

— Кто за то, чтобы выслушать русских? — спросил Рэймен и поднял руку.

Следом подняли руки Хорнет и Тиббетс. Даладье тоже присоединился. Мадлен вопросительно уставилась на Эдварда и как-то виновато проголосовала «за». Видимо, тоже устала от спора. Поднял руку и Лазар.

— Боб, а ты куда лезешь? Ты же сам русский, — проворчал бывший окружной судья.

— Я еврей, — возразил Роберт, — и американский гражданин, между прочим.

— Но я все равно против, — дернул головой Линч. — Нечего их слушать.

— И ты в меньшинстве, — улыбнулся Морган. — Итак, решено. Господа. — Он повернулся к Варягу. — Мы, право, некоторое и весьма длительное время назад ожидали тут появления русских. Но в значительно большем числе и более вооруженных. На вооруженный десант вы не похожи, даже если учесть, что вы все, что осталось от ваших сил вторжения. Что касается банальной эмиграции, то это в наше время просто нелепо. И я не думаю, что у вас там, в России, все намного хуже, чем у нас. Так что вас привело к нам?

Получив произнесенный Робертом перевод сказанного, Варяг некоторое время задумчиво чесал бороду, затем начал говорить:

— Дело вот в чем. Уже давно миновала та страшная война на нашей планете. Цивилизация уничтожена. Выжили горстки людей, немалая доля которых свой человеческий облик потеряла. О том, что произошло двадцать лет назад, можно долго говорить. Можно спорить и сокрушаться. Но все это — свершившийся факт. И факт, свершившийся очень давно. Забывать об этом, конечно, не следует. Но надо понимать, что это все в прошлом. Надо помнить это как суровый урок, но о былой вражде пора уже позабыть.

— Bull shit, — фыркнул Линч.

— Я прошу не перебивать меня и выслушать до конца, — нахмурился Яхонтов.

— Вы уполномочены заключить мирный договор? — спросил Рэймен.

— Только признать свою полную капитуляцию! — воскликнул Линч.

— В минувшей войне капитулировало все человечество. Весь мир проиграл, ибо победителей в такой войне быть не может в принципе, — мотнул головой Варяг.

— Так вы уполномочены заключить мирный договор? — повторил вопрос Морган.

— Да нет таких полномочий, я думаю, ни у кого в сложившейся после катастрофы ситуации. Нет институтов государства и власти. А следовательно, и официальных послов и делегаций быть не может. Есть горстки выживших на ограниченных пространствах. Как здесь у вас. Но и вы, я думаю, не представляете здесь все Соединенные Штаты. Так?

— Отчасти, — уклончиво ответил Рэймен. — Мы мало знаем о том, что происходит на остальной территории США и Канады.

— Ну, вот видите. Так и мы. Мы люди доброй воли, а не представители государства.

— Однако если мы конкретно с вами заключим мир и пожмем друг другу руки, то это будет мало что значить. Будет лишь несколько человек, которые заключили между собой мир. И только. Я не думаю, что вы проделали такой путь только ради того, чтобы помириться с первыми попавшимися американцами. Верно?

— Верно.

Варяг кивнул и задумался. Как начать говорить о самом главном, он, может, и представлял себе раньше, но не сейчас.

— Послушайте, вы знаете, что у вас за той грядой находится, в сторону Канады?

Американцы замерли и притихли, в недоумении глядя на незваных гостей.

— Shit, — тихо выдавил из себя Линч после минутной паузы.

Ухмылка исчезла с лица Хорнета, и все озорство во взгляде пропало. Рэймен задумчиво уставился в стол, едва заметно покачав головой. Тиббетс вздохнул. Даладье хлопнул кулаком в ладонь. Одна Мадлен ни черта не понимала и, часто моргая, смотрела на своих соплеменников.

— Вот, значит, как, — проворчал наконец Рэймен. — Я так полагаю, вы знаете, о чем говорите. Верно?

— Я же говорил вам! — воскликнул вдруг Даладье. — Я много лет назад вам говорил! Она до добра не доведет!

— Тише! — зло зашипела Мадлен. — Вы что, забыли, что об этом упоминать нельзя?! Вы забыли, что нельзя произносить ее… Мы же все обет дали…

— Да подите вы, мэм, — нахмурился Филипп. — Я не давал никаких клятв никаким мифическим монстрам-стражам…

— Вы в своем уме? Что вы говорите! Нельзя так! — с ужасом в голосе воскликнула Раковски.

— Прекратите истерику, Мадлен! Я еще до войны говорил об угрозе, которую она несет!

— Она защитила нас от ракетных ударов! — прикрикнул на него Линч. — И некоторые приграничные районы Канады, между прочим!