— Министр МВД Латвии Вазнис говорил: "Приди с поклоном, и все будете жить, как жили, работать, как работали". Но я не смог поклониться. Такие понятия как Родина, Отечество были, есть и будут, их нельзя предать или продать. У многих ребят было все: личные автомашины, дачи. Хорошо мы там жили. У меня, например, была квартира в доме Совмина республики, 85 квадратных метров. Пришли с женой и гадаем: ну что будем брать? И то красивое, и это. А я говорю: давай ничего не будем брать. Возьмем телевизор, и все. У меня на этом поставлен крест. Возврата не будет. Конечно, кто-то из наших не смог так поступить, остался. А я не смог остаться, хотя было много интересных предложений. Но я не смог, не там мое место, не принесу я пользы. Я же всегда относился к работе с вдохновением, деньги — это не главное, хотя и без них, конечно, тоже нельзя. Ведь мы личности, а не молекулы, замкнутые в себе. Поистине: "Человек, зачем ты рожден был на свет?” — "Для мук”. И никуда нам от этого не деться. Как говорил один из симпатичных мне литературных героев: “Лучше умереть через 25–30 дней в постели, чем через 25 лет в бездействии". Мы верим, что человечество должно возродиться, и за это будем стоять до конца. Мы не можем позволить скатиться России в каменный век. Однако, если нам сейчас не помогут, то мы растворимся на территории полтора миллиона квадратных километров’ и не сможем сделать что-то новое, не сможем возродить то, о чем мечтаем. Наш опыт могут купить, и тогда вопрос пойдет о 20–30 тысячах в месяц на брата. Уже отрабатывается создание таких структур из совместных предприятий и бирж. Но тогда мы сольемся с теми же теневиками и похерим наше святое дело. Мы начнем отмирать как народ, как часть нашего великого народа… Неужели это можно допустить? Неужели Президент это допустит?! Ведь он-то кто? Он же не француз и не поляк! Неужели наши отцы и деды, погибшие за идею, были настолько одурманены и оболванены? Или они были сплошными идиотами? Или фанатиками?.. Почему Президент то и дело окружает себя пресмыкающимися? Взять хотя бы того же А. Яковлева. Как-то он приезжал в Ригу. Я его послушал и понял: каждый пытается по-своему преподнести свою честь и поиметь свою выгоду. Не преданность — нет! Нет ее. У каждого своя игра. И каждый пытается пресмыкнуться так, чтобы ему было удобно и выгодно. Есть профессионалы по созиданию, есть по развалу. И Президент наш тоже спец по этому, и это, видимо, его устраивает. Есть и второй президент. Посмотрим. Ближайшие месяцы что-то должны прояснить. Но я уверен в одном: Россию должны уважать и ее будут уважать. Но, наверное, через кровь. И очень большую… Нельзя себе наживать добро на горе других. Никогда! Ведь все мы от природы и никуда нам от этого не деться. И существует ЧТО-ТО над нами, и такого не может быть, чтобы ЕГО не существовало. Сейчас дикое преимущество темных сил. Почему здравомыслящие люди не понимают этого? Идет процесс не возрождения, а порабощения, превращения моего народа в серое безликое стадо. Даже дети, насмотревшись этих фильмов, играют в страшные игры… Девчонки насилуют мальчишек во имя какого-то превосходства над ними, запросто убивают друг друга. Мы знаем десятки таких случаев. Это ни в коем случае нельзя порождать, а у нас на это подталкивают. А ведь взять нас. Мы не озверели. И в ситуациях побывали, ох, каких жестоких. И опыт у многих такой, что нам, вроде бы, было бы и простительно: Афганистан, Ангола… Но мы всегда жили и старались жить для того, чтобы помочь человеку, напомнить ему о том, что он человек… Народ не должен жить этими 72-мя годами. У него же большая история. Ну почему мы не черпаем лучшее из нее? Почему мы даже не умеем восхищаться ітоиродой? Многие ее вообще не понимают. Вот я даже боюсь своим близким признаться: вожу с собой какой-то цветок, где он только со мной не был, куда не ездил. А мне его так жалко, он для меня как символ какой-то. Я его чувствую, он — меня. У меня неприятность — у него листок желтеет. Вот есть какое-то поверье у людей, и они должны им жить… Жить и стоять. Хотя шансов остается все меньше и меньше. И если ты не сломаешься, не станешь на колени, есть способы и методы тебя изничтожить. В Риге можно было на что-то опереться, а здесь опереться не на что. Нет ни базы, ни понимания. И, возможно, завтра придет приказ и отряда больше нет… Как быть дальше? Я с этими мыслями ложусь и встаю. Мне постоянно задают этот вопрос: "Командир, что будем делать?” Мы не можем смириться. Но и не идти же на штурм? Сегодня он бессмысленен. Умереть? Сжечь себя на площади? Нет. Но смириться со своим положением мы не можем…
— Я слышал, у вас были предложения из-за границы.