Ад, как он есть

— Хорошо ещё, что при таких редких встречах. Видеть его хоть немного чаще было бы невыносимо.

— Просто ты не осознаешь границы того, что можно вынести, — голос Дайны стал жёстким.

— Всё равно. Это как затишье перед бурей. Я просто уверена, что он припас какую-то гадость, и ждёт подходящего момента. У меня сердце не на месте! — возбуждённо сказала Лея.

— Если бы оно было не на месте, то это была бы патология, и я бы её заметила, — резонно заметила демонесса.

— Дайна! Я не дословно! — возмутилась второй заместитель наместника Аджитанта.

— Я знаю, — улыбнулась Дайна. — Просто у меня хорошее настроение и хочется сделать или сказать какую-нибудь гадость, чтобы сделать его ещё лучше.

— А я подопытный кролик, получается…

— Верно, — демонесса расцветала с каждой фразой, как будто каждая возмущённая фраза Леи и правда приносила ей удовольствие. — А по поводу господина Хдархета, думаю, ты права. Но, увы, не знаю, что он именно замышляет. Если бы это было то, о чём я подозреваю, то у него уже была бы уйма времени это осуществить.

— И о чём же ты подозревала? — насторожила ушки Лея.

— Не имеет значения, — по тону демонессы девушка сразу поняла, что ответа не добьётся. Когда Дагна говорили «Так нужно» или, как сейчас «Не имеет значения», то верно и пытки не могли выбить из них лишнего слова. — Всё равно не сходится с действительностью.

От столь приятного времяпрепровождения собеседниц оторвала Дана. Она с мученическим выражением на лице посмотрела на них. Дайна осталась стоять, как ни в чём не бывало, а вот Лее стало стыдно. Пока они прохлаждались, Дана то занималась делом.

Вообще, Лея в очередной раз поразилась, сколь похожи и различны были Дагна. Все на одно лицо, но такие разные. Да, были в их характерах и общие черты, но каждая была особенной и иной. Порою Лее казалось, что даже если поменять им причёски, то она по разговору вполне поймёт, с кем из них имеет дело. И дело даже не в том, что демонессы старались говорить различным голосом. У Дайны низкий с хрипотцой. У Даны ровный, старающийся не выражать эмоций. Прицокивающий у Детты. Серьёзный у Дорры, у неё даже морщинка на переносице… Они были разными внутри. Как если бы близнецов разлучили при рождении, и они воспитывались в очень разных семьях. Вот только все Дагна воспитывались в одном и том же клане.

Дана тем временем выложила на стол кипу свитков и бумаг, и так же молчаливо, с чувством оскорблённого достоинства, удалилась.

— Похоже, работа, — печально сказала Лея.

— Надо же в жизни что-то и полезное делать, — «утешила» Дайна и занялась подпиливанием ногтей.

Девушка развернула свиток. Голову сразу наполнила звенящая пустота. Мозг в последние месяцы работал так, как ему ещё не доводилось в жизни, и отнюдь не стремился продолжать в том же духе. Хотелось ответить фразой — «это пусть другие забивают голову знаниями! А моя голова будет не пустой, а останется светлой и просторной»! Эту фразу Лея услышала от отличницы одноклассницы. У неё была безответственная младшая сестра. Родители долго ругали нерадивую девочку, сравнивали со старшей сестрой, говорили, что у неё пустая голова. Вот на последний укор та и ответила сей легендарной фразой. Жаль, что сама Лея так ответить никому не могла. Как говорится, на своих ошибках учатся, а на чужих делают карьеру. Приходилось быть крайне внимательной.

У хозяев домов развлечений было в основном четыре главные проблемы: клиенты, лицензии, для получения которых был огромный перечень нормативов и требований, материал и, связанная с ним, уголовная составляющая. Что касается борделей, то материал, в виде местных жителей, вполне добровольно сотрудничал, ибо так они были более защищены, в отличие от тех, кто решался подработать индивидуально. Запрещались смерти и увечья, более того при доме развлечений обязаны были быть и лекари. А вот с материалом в виде людей ситуация была совсем иной. И тем, кто попадал на арену или в пыточную, где за деньги показывались публично разнообразные казни, лекари никак не светили. Законы Ада вообще обходили людей стороной. По сути, было два ограничения. Первое запрещало нахождение людей близко к экватору, что давало городам вроде Аджитанта солидное преимущество и доход. А второе — количество человек в течение определённого временного периода, из-за чего хозяева и возмущались, так как материал был хрупок, а, соответственно, расход велик.

Лею возмущал такой цинизм. Здесь люди были недосуществами. Видимо, примерно так же относились к племенам Африки в своё время. Мир, в котором она оказалась, был отвратителен. В нём было много чего запрещено, но всё остальное дозволено. А люди — самое обычное «расходное мясо». Живых, попавших в Ад, использовали, заставляя отработать свою стоимость, а после вышвыривали души из тел. И тени ждала новая омерзительная участь. Лея снова вспомнила Ирину, её безумные глаза, полные отчаяния и безнадёжности ещё при жизни. Вряд ли молитвы позволили ей вырваться из этого замкнутого круга, безжалостно перемалывающего и дробящего всё, что только попадётся ему на пути.