Ад как он есть

Огромный зал. По одну сторону располагались высокие колонны из отливающего пурпурным искрящегося камня. Между просветами неподвижно стояло около полутора сотен демонов, большей частью принявших человеческий облик. За ними, на стене, словно сотканной из тумана, размещались десять гигантских полотен. На картинах были изображены казни египетские. Причём, стоило только сосредоточить взгляд на изображении, как фигуры на нём медленно оживали, а в голове начинали возникать крики и стоны. Лея отвела взгляд в другую сторону. Там находились большие арочные окна, окружённые по периметру каменными горгульями или иными похожими на них тварями. Живых демонов там вроде не было. А неправдоподобно далеко впереди едва возвышался постамент, на котором, почти скрывая собой высокое кресло, стоял герцог. Одет он был, как и при первой их встрече, в алый цвет. Но доспехи сменила более лёгкая одежда. Слева и чуть позади него Лея заметила Ал’Берита, и молодая женщина, хотя и не могла рассмотреть с такого расстояния, была готова поклясться, что тот довольно улыбается.

Она медленно шла, надеясь, что не соответствует выражению «едва ноги волочит». А идти приходилось, как на казнь. Гости в зале с любопытством рассматривали её. От этих взглядов было никуда не деться.

В какой-то момент совсем близко от себя Лея увидела Хдархета. Он что-то шептал на ушко демонессе, немногим выше его по росту. Гостья так и не приняла человеческий облик, но была бесподобно сложена, и длинное платье под неестественно глубокий красноватый оттенок её собственной кожи, лишь подчёркивало изгибы фигуры. В разрезе юбки виднелась стройная нога, оканчивающаяся изящным копытцем. Лодыжку украшал широкий ножной браслет. Длинных пальцев одной длины у демонессы было по шесть на каждой руке без выделения большого. Острые когти. Очень острые. Лицо сердечком выглядело вполне по-человечески, несмотря на рытвины и отсутствие носа. Жёлто‑салатовые глаза были большими, раскосыми и с невероятно длинными ресницами. Чёрные волосы ниспадали на плечи каскадом. Уши казались похожими на неестественно вытянутые на добрых десять сантиметров свиные, изнутри которых на шею свисали шевелящиеся отростки ядовито-оранжевого цвета в зелёную крапинку.

Что бы ни сказал ей Хдархет, демонессе это показалось очень смешным. Она довольно приоткрыла полные губы. Те раскрылись не как у людей. Скорее это была пасть как у хищных рыб. Лея отвернулась от неприятной парочки.

«Смотри только вперёд!» – дала она себе установку и выбрала в качестве фокусной точки Ал’Берита.

Виконт, как и всегда, выглядел щёгольски, предпочитая европейскую одежду нового времени[1]. На нём была кремовая рубашка со стоячим воротником, поверх которого стягивался узлом тёмно-лиловый шейный платок. Белый жилет застёгивался на фарфоровые пуговички в виде оскаленных морд с аметистовыми глазами. Поверх был надет чёрный фрак, расшитый по низу серебряной нитью. На руках красовались короткие белоснежные перчатки, а из-под длинных брюк выглядывали носки низких лакированных туфель.

[1] Автор имеет в ввиду Европу, период с конца XV и по самое начало XX веков.

Идти, смотря только на наместника, стало намного легче. Во всяком случае, психическое расстройство от внешнего вида некоторых присутствующих ей уже не так грозило. Вообще, молодая женщина довольно сносно справлялась с внешностью демонов. Уйма просмотренных фильмов ужасов и мультсериалов анимэ хоть в чём-то оказалась полезной. И всё же валерьянки и отвара ромашки по-прежнему не хватало.

Происходящее казалось ей намного хуже школьного выпускного, а уж его Лея считала своим адом наяву. Тогда каждый выпускник поднимался один за другим на сцену за аттестатом, а классный руководитель вслед читал краткую характеристику, какой же это человек хороший. Как ученица некая Пелагея показала себя превосходно. У неё даже была медаль за особые успехи в учении. Но что о ней могли произнести?

Раздающиеся с каждым шагом слова: спокойная, ответственная, порядочная, терпеливая – она не смогла посчитать приятными для себя. Многие окружающие смотрели на неё как в первый раз. Сказанное являлось приукрашенной правдой. Точнее было бы: тихая, замкнутая, боящаяся нарушить установленные правила. И пусть говорил учитель верно, но всё равно в душе навеки поселилась обида… Хотя, падение с лесенки, ведущей на сцену, весьма прославило её на следующий день.

Может именно поэтому больше всего Лея сейчас боялась споткнуться. Даже пугающая толпа отошла на второй план. А затем мысль о том, что следует сделать у подиума, полностью захватила её сознание.

Просто поприветствовать? Обращаться к Дзэпару как принято у людей? «Ваша светлость»?

«Какая же он светлость?!» – возмутился разум.

Поклониться?

«А как? Да ещё и в этой обуви!» – съязвил интеллект.

Ненависть девушки к самой себе переполняла.