Accel World 19: Сила притяжения темной туманности

— У тебя довольно зоркий глаз. Ты совершенно прав, — понимая, что скрыть правду все равно не получится, маленькая иконка гордо представилась: — Я — хозяйка Сильвер Кроу, правительница Контрастного Собора, одна из Четырех Святых, Архангел Метатрон.

Повисла тишина, продержавшаяся несколько секунд. Наконец, Трилид вежливо поклонился.

— Прощу прощения, что не представился. Я — ученик Графит Эджа, Трилид Тетраоксид.

— Хм, постараюсь запомнить, — сдержано ответила Метатрон. Иконка снова повернулась в сторону учителя Трилида, словно ожидая ответа.

Мечник-амбидекстр вдруг бесцеремонно протянул «А-а-а!», и воскликнул, ткнув пальцем в иконку:

— Точно-точно, так вот почему ты показалась мне знакомой! Я ведь с тобой как-то раз сражался. Столько сил угробил на то, чтобы победить, нашел пустой пьедестал и так расстроился… — мечтательно поведал Граф о делах минувших дней.

Метатрон раздраженно хмыкнула и на удивление ровным для Энеми голосом парировала:

— Хотя ты с такой гордостью рассказываешь о победе, но ты одолел лишь мою первую форму, к тому же с помощью уровня «Ад». Сражайся мы снаружи, и воин вроде тебя не продержался бы и сотни секунд. То же самое я могу сказать и о том воине, что забрал «Сияние», хранившееся в моем замке.

— А… хорошо, прости, что так невежливо выразился, — смущенно извинился Граф, кашлянул и продолжил: — Э-э, так… на чем я остановился?..

— На третьем уровне Инкарнации, учитель, — напомнил Лид.

— Да, точно, — Граф медленно кивнул. — Впрочем, Архангел-сама уже выразила его суть кратко и верно. Если в совершенстве освоить третий уровень, уровень «перезаписи событий с высшего измерения»... радиус действия техник утратит всякий смысл.

В памяти Харуюки сразу же всплыли слова Метатрон:

«…Слушай меня, маленький воин. На высшем уровне не существует расстояний. Поэтому, хоть на среднем уровне мы и находимся далеко друг от друга, здесь мы можем прикасаться друг к другу, видеть все три поля одновременно и читать воспоминания…»

На высшем уровне не имелось такого понятия, как «дистанция». А значит…

— Т-так значит… если место и расстояние не имеют значения, ты можешь безнаказанно атаковать любого врага, где бы он ни находился, пусть даже за много километров?.. — с опаской спросил Харуюки.

Граф вновь со значением кивнул.

— В конечном счете, да. И не только расстояние… такие параметры как атака и защита тоже целиком и полностью устраняются. На третьем уровне можно разворотить целое поле игрушечным пистолетиком. Если кто-то освоит его в совершенстве, то станет настоящим богом.

— Б-богом?..

— Да. Это все равно, что обрести права администратора… — пробормотал себе под нос Граф, и в его голосе почему-то послышалась боль.

Харуюки удивленно моргнул. Маска черного мечника целиком скрывала глаза, не позволяя разглядеть лицо аватара.

Наконец, Харуюки вновь перевел взгляд на клинок в правой руке Графа и задал следующий вопрос:

— ...Другими словами, вы в совершенстве освоили Инкарнацию третьего уровня и с ее помощью разрушили северные врата, Граф-сан?..

— М-м… на двадцать процентов да, на восемьдесят нет, — Граф пожал плечами, вновь заговорив непринужденно. — Будь я настолько всемогущим, уничтожил бы Генбу, а не врата, логично? Но это в принципе невозможно. Я все еще далек от совершенства, и к тому же… не могу нарушить основной принцип Инкарнации: «Воля рождается из души». Я все еще связан рамками собственной души.

— ...И вот тут мы, наконец, возвращаемся к разговору о графене? — спросила долго молчавшая Фуко.

Граф быстро кивнул.

— Да-да-да. Рекка всегда называет меня «человеком-мечом», и в целом она права. Если Гр-сан… если Зеленый Король — бёрст линкер, который думает лишь о защите, то я — лишь о том, как резать. Так себе Инкарнация, конечно… но если довести ее до предела, до третьего уровня, то получится вот что.

С этими словами Графит Эдж опустил взгляд на клинок.

Тело мечника-амбидекстра загорелось тусклым сине-фиолетовым Оверреем.

Оверрей — световой эффект, который рождается из шума, порожденного перегрузкой «контура управления воображением», что связывает сознание бёрст линкера с дуэльным аватаром. Но сейчас Оверрей Графа выглядел так скромно отнюдь не потому, что тот применял слабую технику. Как раз наоборот — его воображение было отточено настолько, что почти не создавало шума.

«Дзынь», — раздался тихий металлический звук, и Люкс исчез.

Точнее, не так. Лезвие меча не исчезло… оно лишь истончилось до самого что ни на есть молекулярного уровня. Харуюки несколько раз изменил угол зрения, и лезвие то проявлялось мутной дымкой, то вновь исчезало.

Граф встал из-за стола, сжимая в руке теперь уже самый настоящий молекулярный клинок. Затем он отвернулся от остальных аватаров и медленно занес меч.

Он не произносил названия техники. Лишь трижды взмахнул правой рукой.

Затем Граф убрал меч в ножны за спиной и отступил на шаг.