Абрек из Мюнхена

Биографию Тимура, его привычки, место учебы, а затем и работы, друзей, тетушку и дядюшку, их образ жизни, все это подробно описал ей заместитель полковника Фридриха Маштайна Конрад Тринадцатый.

Сейчас Лона оставалось только найти в Москве Тимура. Остальное, было делом техники. Главное, надо застать его одного. А тут еще этот вдруг незнамо что возомнивший о себе Карл Мюллер. Коттедж, он видите ли снял. Считает, что если бы они с Лоной жили в отеле в разных номерах, у него, вдруг воспылавшего к ней страстью, ничего не вышло бы. А тут отдельный дом, рядом спальни, тишина, шансов на успех у старого козла больше. Странные существа мужчины, не понимают простой вещи, что большинство женщин блюдут себя. А покажите хоть одного мужчину, у которого была мораль близкая к женской? Не одну пару каблуков собьете, пока найдете такого.

И нечего устраивать Мюллру гон, тем более такой показной. Стыдно-то как перед Паулем. За кого он интересно ее принимает? А за кого хочет!

Лона вышла в коридор и спустилась вниз. Карл Мюллер вышел во двор. Его сопровождал официант, которому он приказывал накрыть стол на двоих в беседке увитой плюшем.

– Сейчас будем обедать. А потом отдохнем, и вечером в Большой театр. Я билеты заказал!

Именно это и хотела услышать Лона, то есть то, что Карл Мюллер никуда сейчас не собирается отлучаться. Она ему сказала, что у нее дела в Москве, что она не знала, о остановке за городом, что с его позволения она возьмет машину на пару часов и пожелала ему приятного аппетита.

– Во сколько у вас завтра переговоры? – уже садясь в Мерседес, спросила она своего нанимателя. Карлу Мюллеру поплохело. Он жалобно пискнул:

– Фройлян Лона, а вы часам к пяти, шести подъедете, а то мы в Большой театр не успеем на Лебединое озеро. Жалко будет, если билеты пропадут!

Лона слышала, как рядом буркнул отдававший последние распоряжения Вася Пупкин:

– Старый козел, допрыгаешься на старости лет…

Водитель, молчаливый молодой парень, спросил ее, куда ехать?

– На улицу Гарибальди. – и, она назвала номер дома. Условным сигналом, ей позвонили из отдела на мобильный телефон и сообщили, что Тимур один в квартире. Лона почувствовала поддержку далекого Фридриха Манштайна. Значит, не брошена она одна на произвол судьбы. Теплого хотят ей представить Тимура.

Глава 6

В подъезде дома консьержа не было. Лона Штерн поднялась на второй этаж и позвонила в двадцать пятую квартиру. За дверью раздались осторожные шаги, кто-то рассматривал ее в дверной глазок, затем скрипнули петли и на пороге квартиры Лона увидела незнакомого мужчину лет сорока. На Тимура с фотографии он совершенно не был похож.

А ведь ей передали условным сигналом, что объект в квартире один. Теперь ей срочно, на ходу надо было менять так хорошо разработанный план, вместо одного доказывать двум, что она появилась исключительно с благими намерениями и вообще она белая и пушистая. Мужчина вопросительно смотрел на Лону.

– Я вас слушаю! – сказал сердито он. В голосе его еще не остыли гневные нотки возмущения, следы недавнего разговора. Он продолжал кипеть и клокотать подобно вулкану. – Вы кто? – Незнакомый мужчина с раздражением рассматривал красивую молодую девушку.

– Я Лона Штерн! Я собственно не к вам, а к Тимуру.

Для хозяина квартиры открывшего дверь ее слова ничего не говорили, кроме того, что у него могут появиться новые заботы. По его взгляду Лона поняла, что ее могли принять за девицу определенного сорта и поведения и сейчас в сердцах захлопнут перед ней дверь. Поэтому она быстро добавила.

– Я из Германии.

У мужчины удивленно вытянулось лицо. Он пропустил ее в коридор и предложил зайти в комнату, а не на кухню, откуда доносились звуки льющейся из-под крана воды, и где предположительно мог находиться Тимур. Хозяин квартиры прикрыл за собой дверь и предложил Лоне сесть в потертое кресло.

Может быть это даже и к лучшему, подумала Лона, потому что ее подход к Тимуру строился на передаче ему от дяди и тети короткой записки, в которой она просили его все еще раз взвесить и подумать. Эту записку, как один из вариантов выхода на объект передал ей Конрад Тринадцатый, заместитель начальника ее суперсекретного отдела. Писали ее действительно тетя Тимура находясь в комиссариате. Записку Лона решила оставить на потом, а сейчас у нее вызвало обоснованное подозрение взволнованное состояние собеседника. Можно было не сомневаться, что он что-то знает о той смертельной миссии, которую возложил на себя Тимур.

Терновый венок мученика требует людского соучастия. Шахид хочет умереть смертью героя, а не никому не известной подзаборной собаки. Вполне возможно все закончится продолжительно-пустыми разговорами, но их надо еще пройти, надо убедить молодое, горячее сердце, что оно опрометчиво собирается поступить, готовясь отправить в рай себя со своими мнимыми или действительными врагами. Большим психологом не надо было быть, чтобы уяснить эту простую истину. Хозяин квартиры быстро представился.

– Я его дальний родственник! Мустафа Эйнулла оглы! Тимур у меня проездом!