Абиом Биам

– Знаю. Пока ты болел, её перевели к нам в класс. Она киборг. Говорят, что у неё примерно половина тела кибернетизирована: позвоночник, глаз, что-то в голове, одна рука, частично в обеих ногах там что-то, ну и чипами, конечно, нашпигована. Зовут Немона. Она не особо разговорчивая, больше ничего не знаю о ней. Она с нами в автобусе летела, ты разве не видел её? Она сидела как раз недалеко от тех двоих, с кем ты разговаривал.

– Не заметил… – задумчиво ответил Акио и следом ещё подумал: «Зачем же ей учиться, если у неё чипы? Ничему секретному в школе не учат, а у неё должен быть прямой доступ в сеть к нужным базам данных… – что ни спроси, всё знает».

– Эхх, и мне бы вживить себе что-нибудь… – почёсывая затылок, сказал Ходж. – Денег вот только нет столько у нас. Она то, наверное, из богатеньких. Ты только представь сколько стоит такой уровень обновления! Я бы и не ходил в школу будь у меня такой. Зачем? Правду говорят про неё девчонки: «Чужая она вся. В школу ходит только, чтобы изображать из себя человека». С ней тут никто не дружит.

Особого значения тому, что Немона киборг, Акио не придал. Кибернетизированные люди было явление в их мире, которое быстро набирало ход. В целом, как было принято говорить «обновление тела», было довольно популярно, в том числе среди молодёжи.

Плот продолжал бесшумно скользить по магнитной полосе. Новенькая, склонив голову, быстро шевелила рукой, будто что-то рисовала.

– Вчера, представляешь, у меня родители поссорились, – суховатым голосом проговорил Ходжи. – Папа подарил маме голографический букет цветов, ну как обычно, а мама походила около него и вдруг заплакала, и сказала так обиженно: «Они не настоящие», взяла источник голограммы и швырнула в окно. Я ушёл в свою комнату и только слышал, как они ругались. Папа оделся и ушёл, а мама стояла у окна и терла в руках занавеску. Они не в первый раз уже ругаются из-за вот таких вот штук.

Акио ничего не ответил, только подал знак, что он сочувствует Ходжи и в это время заметил, как новенькая поднесла ко рту карандаш, будто что-то обдумывает, потом опустила его и рука снова зашевелилась.

– Сейчас, наверное, опять будут говорить о колонизации других планет, – предположил Ходжи, говоря о предстоящих занятиях. – Ты бы вот кем хотел бы колонизировать другие планеты? – спросил он у Акио.

– Волшебником, – коротко ответил Акио, как бы и всерьёз, но как бы и в шутку.

– Волшебником? – ухмыльнулся Ходжи. – Понятно. Я вот механиком хочу быть, мне нравятся механизмы.

Ходжи продолжал что-то говорить, но Акио уже не слушал. Сбоку мелькали столбы, деревья, ярко светили фонари над магнитной полосой. Плот то влетал в тоннель, то вылетал в обширные залы с просторными витринами, через которые отчётливо был виден закругляющийся край сиреневатого Суукла и чёрная даль, усеянная звёздными точками. Акио было грустно, ему всё хотелось вздохнуть и протяжно выдохнуть. Последние несколько лет он живёт с ощущением нерешённой задачи, не какой-то мелкой школьной задачи, а такой, которую можно назвать «ребус всей жизни». И только понять он толком не мог, как к ней подступиться. Она засела очень глубоко в пучине его внутреннего мира и непрестанно томит. «Вот бы мне какую подсказку получить «куда идти», уж я бы тогда рванул. Дайте мне только направление. Подскажите…», – мысленно обращался он куда-то в космос, к возможным тем, кто вне этого мира, и кто может услышать его и помочь.

Платформа начала замедлять ход, впереди показалась их станция.

– Приготовиться к выходу, – прозвучал голос робота-вожатого.

Платформа остановилась. Группа выстроилась в ряд по двое. Новенькая стояла позади Акио. Он затылком почувствовал, что на него смотрят. Обернулся и поймал на себе её взгляд: лицо с виду человеческое, но видно, что левый глаз не родной – с радужкой, меняющей цвет, сейчас фиолетовый; около кибер-глаза видны пластины в цвет кожи; шея с сопряжённой органикой и кибертехникой уходит под воротник; из-под школьной формы видна одна рука человеческая, другая кибернетическая. В одной из них рисунок, который она протянула ему. Он взял, но пока не смотрел, так как сразу раздалась команда робота-вожатого «Вперёд!» и группа двинулась. Пока все шли, Акио развернул рисунок. Его глаза расширились, брови поднялись и лицо немного вытянулось. На рисунке было изображено то самое дерево, что он видел во сне, точь-в-точь такое же. Он быстро свернул рисунок и посмотрел на новенькую в пол оборота головы. Она бросила на него короткий взгляд и тут же отвернулась.

Зашли в учебный класс: большой зал, окон нет, на полу разложены подушки по кругу в виде расширяющихся колец, в центре небольшой подиум. В этот класс зашли и другие группы учащихся со своими роботами-вожатыми. Расселись. Вошёл преподаватель, сморщенный старичок, с тростью, похожей на жезл в руке.

– Тема сегодняшнего занятия «Телепортация. Вводная часть», – проскрипел его голос и озирая класс пронизывающим взглядом, будто сказал всем: «Каждого буду пытать на экзамене. Я узнаю тех, кто не слушал».

Глава II